Эмфирио - стр. 14
«Если бы каждый из нас делал, что хотел, мы жили бы в дикости, как вирваны», – строго заметил Эльфред Кобол.
«Возможно». Амианте продолжал строгать душистый арзак. Эльфред Кобол подобрал завиток стружки, понюхал его: «Чем это пахнет? Деревом или химикатами?»
«И тем, и другим. У свежего арзака едковатый аромат, отдает перцем».
Агент Собеса вздохнул: «Хорошо было бы поставить в спальне такую ширму… Но моего пособия едва хватает на жизнь. У вас, случайно, нет бракованных панелей, с которыми не жалко было бы расстаться?»
Амианте устремил в пространство ничего не выражающий взгляд: «Поговорите с владетелями Буамарка. Они забирают все ширмы. Бракованные сжигают, панели второго разряда пылятся под замком на складах. Ширмы высшего и первого разрядов экспортируют. По крайней мере, я так думаю – меня никто не спрашивает. Если бы я сам рекламировал свой товар, у нас было бы гораздо больше талонов».
«Необходимо поддерживать репутацию! – назидательно произнес Эльфред Кобол. – На далеких планетах клеймо „сделано в Амброе“ равнозначно сертификату ручной работы непревзойденного качества».
«Приятно знать, что моя работа вызывает восхищение ценителей, – кивнул Амианте. – Тем более удивительно, что за нее платят сущие гроши».
«Чего вы хотите? Чтобы рынок был завален низкопробными имитациями?»
«А почему бы и нет? – спросил Амианте, продолжая налегать на стамеску. – Изделия высшего и первого сортов выгодно выделялись бы на фоне массовой продукции».
Эльфред Кобол неодобрительно покачал головой: «Коммерция – не такое простое дело». Понаблюдав за работой Амианте еще пару минут, агент Собеса прикоснулся пальцем к металлической линейке: «Лучше не показывайте делегату гильдии, что пользуетесь направляющим устройством. Он устроит вам разнос в районном комитете – за дублирование».
Подняв голову, Амианте обернулся к агенту с некоторым удивлением: «Никаким дублированием я не занимаюсь».
«Линейка, служащая упором большому пальцу, позволяет многократно вынимать материал с одной и той же глубины, продвигаясь в том или ином направлении – то есть дублировать операцию обработки».
«Вот еще! – проворчал Амианте. – Нашли к чему придраться! Просто чепуха какая-то».
«Дружеское предупреждение, не более того», – обронил Эльфред Кобол. Агент покосился на Гила: «Твой отец – искусный мастер, парнишка, но какой-то он у тебя… рассеянный, что ли, не от мира сего. А тебе я посоветовал бы взяться за ум. Сколько можно слоняться без дела, шататься по городу день и ночь напролет? Займись ремеслом. Учись резать по дереву – или чему-нибудь другому. Если хочешь, совет гильдий подыщет тебе место в каком-нибудь цеху, где не хватает подмастерьев. По-моему, однако, тебе лучше всего было бы пойти по стопам отца. Амианте тебя многому научит». Эльфред Кобол бросил мимолетный взгляд на металлическую линейку, но тут же снова обратился к Гилу: «И еще одно: тебе уже пора посещать Храм. Там тебе объяснят основные догмы, научат простейшим прыжкам – все это не так уж сложно. А безделье до добра не доведет – того и гляди, кончишь свои дни бродягой или нелегалом!»
Эльфред попрощался с Амианте коротким кивком и вышел из мастерской.
Гил подошел к двери, чуть приоткрыл ее и подождал до тех пор, пока Эльфред не оказался на другой стороне Ондл-сквера, после чего тихонько притворил дверь – тоже резную панель отцовской работы из потемневшего арзака, украшенную выпуклыми бобышками толстого янтарного стекла – и медленно приблизился к верстаку: «Теперь меня заставят ходить в Храм?»