Ёлка. Из школы с любовью, или Дневник учительницы - стр. 8
Она посмотрела на меня с некоторым интересом:
– …по-моему, они уже поняли, что тебе палец в рот не клади. Знаешь, как они тебя называют?
Я чуть кипятком коленку не ошпарила!
– Как?!
– Елка. Перевожу: зелененькая такая, симпатичная, но с иголками. Если что, и уколоть может.
Потом Мадам рассказала про остальных, и я почти успокоилась. Все-таки Елка – это лучше, чем Дрын или Вобла, а такие в школе тоже есть.
А про иголки… Наверное, со стороны виднее.
Да! Единственный человек, у которого прозвища нет, – Татьяна Павловна, моя «Марецкая». Ее зовут по имени, но, конечно, без отчества. Просто, но тепло, совсем по-домашнему: Танюша.
Иногда и право называться собственным именем надо заслужить.
24 сентября
Сегодня я встретила маленькое чудо. В рыжих кудряшках и в зеленом платьице-клинышке, какие во времена моего детства (ну и завернула! еще бы написала «в эпоху»!) носили все девчонки от двух до семи.
Чудо то прыгало вокруг выгруженных около подъезда вещей, то неслось к клумбе и сосредоточенно нюхало один и тот же – конечно, самый красивый и пышный – георгин. Размером чуть ли не с ее головку, цвета темного благородного пурпура, он склонялся над девчушкой и, наверное принимая за свою подружку, приветливо здоровался. Большой соблазн списать это на легкий ветерок, но я ему не поддамся.
Судя по тому, с какой скоростью мешки и ящики исчезали в темном провале подъезда, новые жильцы вселялись на один из нижних этажей. И только я это подумала, как на балконе у самого козырька распахнулось окно.
– Линушка, ты не замерзла? Надела бы кофточку. – Молодая женщина свесилась через перила, и знакомые, только чуть темнее, кудряшки метнулись ярким пламенем.
Чудо запрокинуло головку и радостно выдало:
– Мне не холодно! Я же работаю!
– Что делаешь? – не поняла женщина.
– Работаю! Я тебе не мешаю!
Обе весело рассмеялись, и было видно, что ритуал у них это частый, отработанный, и выполняют они его с удовольствием.
– Значит, мою новую соседку Линушкой зовут, – не удержалась я и присела около девочки. – Наверное, ты приехала из какого-нибудь далекого волшебного королевства, в котором у всех удивительные, сказочные имена? Там всегда лето, солнышко светит и море теплое-теплое…
В ее глазах – огромных, хоть сейчас снимай на рекламный плакат! – мелькнули радостные огоньки: начинается интересная игра! Тут же подхватила:
– …плавают золотые рыбки и исполняют все-все желания! Хочешь – мороженое, хочешь – конфеты… Я больше всего «Мишку косолапого» люблю, – уточнила она деловито, словно рыбка уже принимала заказ. – Теперь ты говори.
– А я – «Птичье молоко». Когда была маленькая, все не могла понять: откуда у птичек берут молоко? И почему у них оно такое сладкое и с шоколадом, а у коровы – нет? Вот бы коровы сгущенку давали…
Мы переглянулись и засмеялись. Я поймала себя на мысли: почти так же дружно, как пару минут назад они с той женщиной на балконе.
– У меня дома, кстати, осталось несколько конфеток. И если тебе разрешат, могу угостить, – предложила я.
Девчушка метнулась в подъезд, ловко увертываясь от снующих туда-сюда грузчиков:
– Мама! Меня позвали у птичек молоко пить!
Благословление было получено, и через несколько минут маленькая гостья уверенно расхаживала по нашей квартирке. Больше всего ее впечатлили развешанные по стенам картины – с порхающими вокруг цветка пестрокрылыми бабочками; с несущейся во весь опор по санному пути удалой тройкой; с величественным готическим замком, утопившим свое отражение в темных водах пруда.