Елизавета I - стр. 61
Он весьма благоразумно не показывался мне на глаза. С тех пор как приполз сюда вместе с молодой женой, он всеми силами избегал оставаться со мной наедине. Уже целую неделю. Они пробыли здесь неделю, а потом зарядил этот треклятый дождь. Отвернувшись от двери, чтобы Фрэнсис не догадалась, что я ее заметила, я устремила взгляд на никнущие под дождем деревья и туманную даль полей. Дубовые листья уже успели утратить первозданную яркость и достигли половины своего летнего размера; струйки сбегали по резным краям и капали на землю.
Женитьба на Фрэнсис Уолсингем была грандиозной ошибкой со стороны Роберта. Елизавета пришла в ярость и отослала обоих от двора. Это ужасно походило на то, что случилось одиннадцать лет назад, когда я вышла замуж за Лестера. Я думала, что все это останется в прошлом, что Роберт будет кропотливо трудиться, чтобы вернуть наши с ним состояния. А вдруг Елизавета изгнала его навсегда? Да нет, не может такого быть. Если он и предал ее, женившись без ее дозволения, то в моих глазах это было двойным предательством. Ибо он должен был избавить нас от бедности.
Порыв ветра налетел на деревья, так что они закачались, а их ветви забарабанили в оконное стекло. И тут я увидела, что между деревьями, пряча голову от дождя, бежит Роберт. Через миг он ввалился в холл, промокший до нитки. Уверенный, что поблизости никого нет, он потопал ногами и стряхнул воду со шляпы.
– Ты сейчас забрызгаешь мне весь сундук! – рявкнула я.
Вздрогнув от неожиданности, он бросил шляпу на пол.
– И ковер тоже!
Он послушно нагнулся, чтобы поднять ее:
– Прошу прощения.
– Да уж, есть за что, – отозвалась я. – Когда переоденешься, поднимись ко мне.
Наконец-то он попался.
Теперь он стоял передо мной в самой теплой комнате в доме, а за окном по-прежнему лил дождь. Я некоторое время молчала, пытаясь смотреть на него глазами не матери, но чужого человека. Он словно заполонял собой всю комнату. Кроме того, он обладал несомненным обаянием, сила которого ощущалась через некоторое время, проведенное в его обществе. Он завоевывал сердца с первого взгляда, но и второй тоже не разочаровывал. О, до чего же щедро он одарен во всем, мой сын! Боги, должно быть, сейчас потешаются над нами.
– Матушка? – подал он голос, вырвав меня из задумчивости.
Вся моя злость улетучилась. Язвительные слова, которые я собиралась ему сказать, выскочили из головы. Меня переполняли грусть и разочарование – и, да, ощущение собственного поражения.
– Ох, Роберт, – произнесла я. – Зачем?
– Вот и она тоже задала этот вопрос, – отозвался он.
– Значит, у нас с ней уже не впервые мысли сходятся. И какой же ответ ты дал ее величеству?
– Ну не мог же я ответить честно, – пожал он плечами, – что пришлось на ней жениться после того, как она от меня забеременела.
– Неужели история обречена повторяться в каждом поколении нашей семьи?
– Когда вы были в ситуации Фрэнсис, вашу добродетель оберегал ваш отец, а Уолсингем со смертного одра глядел на меня недобро. Что мне было делать? Его вдовая дочь носила ребенка – ее имя было бы обесчещено навсегда!
– Да, нам, вдовам, нелегко приходится, когда начинает расти живот, хотя покойные мужья уже давным-давно лежат в могиле. – Я снова взглянула на моего красавчика-сына. – Неудивительно, что вид у него был недобрый, ведь в последнее время он весь пожелтел. Но, не вдаваясь в подробности, спрошу еще раз: зачем? Зачем тебе вообще понадобилось лезть к ней под юбку?