Элита - стр. 16

– Ладно, – изрекает председатель, побарабанив пальцами по столу. – Решение относительно конфликта пока не принято. Но знай: если в ближайшие дни поступят новые жалобы в твой адрес, психотерапия будет обязательным условием для дальнейшего обучения здесь. А при повторных конфликтах совет будет ходатайствовать о твоём отчислении.

Парковка университета пустынна – большинство студентов либо разъехались по домам, либо прячутся в элитных кафе неподалёку. Мелко моросит дождь.

Зябко передёрнув плечами, я оглядываюсь в поисках знакомого седана и, не обнаружив его, в сотый раз проклинаю этот день. Отстранение от занятий, вызов в Совет, угрозы принудительной терапии – и всё это за два дня. За два, блин, коротких дня.

Из проезжающего мимо ярко-красного Порше на меня таращится незнакомый парень. Натянув на лицо улыбку, я машу тему так яростно, что запястье начинает ломить. Черта с два вы меня отсюда выкурите. Если для того, чтобы получить диплом, мне потребуется стать самым приветливым человеком в этом университете, я им стану. Буду топить вас, топлю вас, в своих обаяниях и любви до тех пор, пока вы не взмолитесь о пощаде.

– Очередной увлекательный день?

Я оборачиваюсь. Леон стоит в паре метров, засунув руки в карманы брюк. На лице привычная тень задумчивости.

– Если бы не ты, он мог бы стать ещё более увлекательным, – невесело усмехаюсь я. – Большое тебе спасибо за поддержку на совете. Я жду Игоря.

– Помогу скрасить твоё ожидание, – Леон подходит ближе, останавливаясь в шаге от меня. Ярко-синий взгляд смотрит цепко и изучающе. – Я выяснил, в чём причина всей этой травли.

– И в чём же?

Он медлит, словно взвешивая, стоит ли мне знать правду, и когда я уже готова на него наброситься, коротко сообщает:

– Морозов хочет сделать тебя своей «прислугой».

По позвоночнику пробегает холодок.

– В каком смысле?

– Альф и легионеров в университете стало слишком много. Так называемая прислуга сейчас на вес золота. Хотя, насколько мне известно, у Морозова есть одна.

– Ну, допустим, – я машинально обнимаю себя руками, чтобы скрыть растущий озноб. – И почему тогда они так яростно хотят выжить меня отсюда?

– Они не хотят тебя выжить. Они хотят сломать, чтобы ты сама заёрзала в поисках покровителя.

Я смотрю себе под ноги, пытаясь осознать услышанное. Господи. Да эти детишки ещё более отбитые, чем я предполагала.

– Почему я? Если, по твоим словам, у него уже есть эта прислуга.

Несколько секунд Леон пытает меня взглядом, затем беззвучно усмехается.

– Это же очевидно.

– Мне нет, – в отчаянии бормочу я.

– Потому что ты красивая.

Мои глаза округляются одновременно со ртом. Я думала, прозвучит что-то вроде: «Потому что ты типичная жертва», или «Потому что у тебя руки как лопаты», или: «Потому что ты потомственная домработница». Но Леон говорит именно это.

– И… только из-за этого? – спрашиваю я, от волнения вцепляясь пальцами в лямки рюкзака.

– Это не единственная причина, но, думаю, главная.

– Отлично, просто замечательно, – бормочу я, невольно начиная расхаживать туда-сюда. – То есть на меня ополчился весь университет, потому что я приглянулась какому-то тупоголовому качку?!

– Дерьмо случается, – изрекает Леон, пожав плечами.

Резко остановившись, я впиваюсь в него глазами.

– Так, может, мне стоит податься в «прислуги» к кому-то более приятному, чем этот имбецил? Альфы с альфами ведь не конкурируют?