Элита - стр. 13

Я напрягаюсь: тот факт, что он из совета, уже не предвещает ничего хорошего.

– У тебя ведь были сложности с некоторыми студентами, так? – продолжает он, вопросительно дернув бровью. – Тебя вызывали к декану и даже отстранили от занятий, что бывает крайне редко.

– Ну, можно и так сказать, – уклончиво отвечаю я, пытаясь понять, какой тактики поведения придерживаться.

– Проблемы возникают, когда человек не хочет принимать правила, – голос Тимура звучит сочувственно. – Ты ведь понимаешь, что здесь всё устроено иначе, чем в твоей прошлой жизни?

Внутри закипает гнев. «Прошлая жизнь»? Я, по его мнению, прибыла сюда прямиком из трущоб Буркина-Фасо с пакетиком фекалий в руках? Да, моя прошлая жизнь была куда лучше и здоровее вакханалии, творящейся здесь.

Язвительный комментарий уже готов сорваться с моих губ, но всплывший перед глазами голос мамы меня останавливает.

Не лезть на рожон. Не лезть на рожон. Не лезть на рожон, – беззвучно повторяю я, словно молитву.

– Вижу, ты молчишь, – Тимур саркастично улыбается, оглядывая меня с ног до головы. – Это умный поступок. Не забывай: каждый твой шаг теперь под прицелом. Нам, совету, небезразлично, что здесь происходит, и…

– И вы станете следить за мной? – перебиваю я, устав от его похотливых разглядываний. – Или «вызовете на ковёр» по первой липовой жалобе, как это любит декан?

– Может, и вызовем, если будет повод. Сдается мне, долго ждать не придётся.

Сделав вид, что собрался уйти, этот женственный слизень вдруг с силой пихает меня в плечо, отчего мой рюкзак с грохотом валится на пол. Из открытого отделения вываливаются ручки, блокнот, кошелёк.

А пока меня трясёт от беспомощности и гнева, он намеренно наступает ногой на мой ежедневник и небрежно отпинывает его в сторону.

– Осторожней надо быть. Вещи рассыпала. Собирай скорее, а то на лекции опоздаешь.

Меня прошибает злой жар. Все эти ехидные взгляды, устремлённые на нас со всех сторон, гнусавый голос Тимура и эта его уверенность в том, что ему можно всё…

Мамины слова эхом звучат в голове: «Не высовывайся, Лия, главное – учёба, не подведи Вилена Константиновича». Но, чёрт, когда на тебя ТАК давят и унижают у всех на глазах… я же не железная.

– Слушай ты, – гневно чеканю я, – я, конечно, соберу свои вещи. Но теперь и ты будь начеку. У меня отличная память на лица, особенно на те, которые так похожи на Ариану Гранде.

– Что ты сказала? – шипит Тимур.

– Сказала, что у меня хорошая память, – опустившись на колени, я запихиваю в рюкзак ручки, блокнот, тетрадь. – Я что, тебе должна быть начеку.

Да, я сорвалась. Но хотела бы я посмотреть на того, кто бы в этих обстоятельствах не сорвался.

В глазах Тимура мелькает азартная искра: он хотел меня спровоцировать.

Для говнюка это просто игра, а для меня – очередной ворох проблем. Но время не повернуть вспять: в собравшейся толпе зевак уже шепчутся и прыскают смехом.

– Вы все слышали, как Лия угрожала мне, – громогласно заявляет слизняк. – Будьте готовы свидетельствовать об этом сегодня на дисциплинарном заседании совета.

Я почти предвидела, что меня вызовут на ковер после такого эпизода, но до последнего надеялась, что пронесёт. Не пронесло.

После пар на телефон приходит сообщение от незнакомого номера: «Лия, в 16:00 ждем тебя в зале заседаний студсовета. Явка обязательна».