Эликсир бессмертия для вождя. Секретные лаборатории на службе власти - стр. 17
Кандидаты в Геростраты
Есть народная примета: если в первый день Нового года что-то не заладится, то так дальше и пойдёт.
1 января 1969 года Александра Васильевна, проживавшая со своей престарелой матерью и приёмным сыном Виктором в Ленинграде на Васильевском острове по улице Наличной, обнаружила в домашней кладовке три взорвавшихся банки с любимыми грибочками…
…Утром того же дня комендант Кремля генерал Шорников доложил председателю КГБ СССР Юрию Андропову, что при попытке проникновения на вверенную ему территорию у Спасских ворот задержан некто Гадюко, прибывший из Киева на приём к Леониду Ильичу Брежневу.
В ходе интенсивных допросов удалось установить, что месяцем ранее задержанный послал генеральному секретарю письмо с просьбой о личной встрече и 30 декабря 1968 года в программе «Время» диктор якобы объявил: «Леонид Ильич согласен».
Киевлянин сигнал принял и на радостях преодолел за пару суток путь от Киева до Москвы на… велосипеде.
И хотя путешествие могло бы претендовать на несколько строчек в книге рекордов Гиннесса, запись о рекордсмене была сделана лишь в журнале поступления больных в лазарет внутренней Лубянской тюрьмы. Туда ходок угодил по причине обморожения лица и рук, а также для выявления возможных соучастников «ледового похода».
– Слушай, Иван Филиппович, что последнее время происходит в твоём хозяйстве? – по обыкновению тихо и проникновенно спросил Андропов.
Шорников понял, что имеет в виду председатель.
С 1968 года Кремль, Красная площадь и даже Мавзолей стали местами тотального паломничества душевнобольных. Более того, превратились в объекты вредительских посягательств.
В апреле на главную площадь страны въехал экскаватор, который (!) незамеченным пробирался туда аж из Тёплого Стана, где прокладывали новую ветку метрополитена.
Скрытно многотонная махина покинула строительную площадку. Не прошло и пяти часов, как она перевалила через Малый Каменный мост, поднялась по Васильевскому спуску и очутилась у Мавзолея. Охранники буквально схватили экскаватор за многотонную «руку», лишь когда она уже была занесена над усыпальницей вождя.
Свихнувшегося экскаваторщика гэбэшники, переодетые милиционерами, извлекли из кабины и отправили в лазарет внутренней Лубянской тюрьмы. Туда же были отправлены и обнаруженные в кабине экскаватора вещдоки: раскладушка и суконное одеяло, которые неопровержимо свидетельствовали о том, что их хозяин имел твёрдое намерение занять освободившееся после XXII съезда КПСС ложе Иосифа Сталина.
Главную улику – экскаватор к делу приобщать не стали, а сразу вернули в «Мосметрострой». Но фотографии с него сделали, их-то и подшили сначала в дело, а потом в историю болезни экскаваторщика.
Однако самым крупным вредительством, граничащим с диверсией, можно считать акт мести молодого офицера-артиллериста своему начальству.
Приказом по дивизиону, ответственному за пуск праздничного фейерверка в небо столицы, этот офицер по причине сомнений в его психическом здоровье был отстранён от пиротехнических приготовлений.
«Ах, так! Будет у вас и фейерверк, и иллюминация!»
С этими словами пиротехник ночью, в канун ноябрьской демонстрации, прибыл на Красную площадь. Там шли последние приготовления к параду, и электрики колдовали с иллюминацией. Появление на площади человека в военной форме вопросов ни у кого не вызвало: мало ли их тут шатается в это время!