Размер шрифта
-
+

Елена Ивановна Рерих. Письма. Том III (1935 г.) - стр. 115

Каждому свое место. Знаю, родные, какие трудности переживаете, но верю, что государственный кругозор не будет затемнен. И мы поймем, где и в чем заключается сейчас наиболее важное. Кн[ягиня] Четв[ертинская] пишет, что Леп[ети] ждет решения из Н[ью]-Йорка, обещанного ему будто бы огненным чел[овечком]? Какое это решение, неужели о возможности закрытия его Центра? Не хочу допустить даже эту мысль, ибо знаю, что она не могла сложиться в уме моего человечка. Ибо человечек мой знает, как я всегда настаивала на важности сохранения этого Центра. Думаю, что кн[ягиня] не поняла[309]. Вл[адыка] шлет свое Ручательство за успех. Как Сказано, чудесное явление готово. Не помешаем же необдуманными действиями. Родной мой человечек, чуй всю тревогу мою. Не предадим Великого Построения! Очень прошу сообщить мне, была ли возвращена сумма, одолженная Учр[еждениям] Чарль[зом] Кр[эном]? Газеты американские пишут о том, что торговля в С[оединенных] Шт[атах] улучшается. Что Х[исс], есть ли надежда на покупку картины? Как мне тяжко, что так мало могу помочь [Вам] сейчас! Но дух мой около Вас и старается всячески поддержать Вас в эти ми[нуты] крайнего напряжения. [Будем] помнить, что у нас много друзей, и не упустим ни [одного][310]. Но Ручательство Великое с нами, потому будем верить и [дейст]вовать. Шлю весь огонь сердца и духа. Если бы [внес] Х[исс] – я бы уделила еще на Центр[311].

54. Е. И. Рерих – американским сотрудникам

28–30 марта 1935 г.

Родные мои и любимые, пришли Ваши письма после встречи с огненным человечком. Радовалась от всего сердца еще раз выраженной Вами готовности сотрудничать в полной мере. Таким пониманием, проявленным в действиях каждого дня, все облегчится и даже невозможное станет возможным. Так прежде всего хочу сказать моей Порумочке, как несказанно счастлива была я, читая заключительную страницу ее письма, – так и построим!

Вы уже получили ряд вестей моих о спешности развития фонда сколаршипов. Также и о том, что нельзя мед держать открытым, ибо мухи налетят, и, конечно, прежде всего с ближайших мест. Совершенно необходимо, чтобы была понята великая поспешность с этим культурным начинанием. События так спешат, и, как Сказано: «Плод, не снятый вовремя, загнивает»[312], или, как говорил Петр Великий, «всякое промедление смерти подобно». Чую это всем духом моим и так мучительно стремлюсь передать это всем, кому следует. Ведь мы должны понять, что с упущением этой возможности все дела осуждены на тяжкое существование. Я знаю, что лишь в проведении этого задания лежит спасение всех и всего.

Конечно, это письмо придет уже после Великого Дня Торжества Духа. Как мудро была использована возможность явить солидарность и дружественность С[оединенных] Шт[атов] к Ю[жной] Ам[ерике] перенесением Ратификации Пакта в офис самого Главы. Но должна сказать, что меня очень изумляет, что произошло с обещанным циркулярным письмом из Ст[ейт] Д[епартмента]? Модрочка не нашла нужным уведомить меня об этом. А я так беспокоилась об этой бумаге и просила, чтобы Г[алахад] проследил, в каких выражениях, когда и кому будет послан этот новый документ. Из Риги до меня повторно доходят сведения, что никаких уведомлений ни Правит[ельствами], ни местными Ам[ериканскими] Пос[ольствами] не получено. Как нужно это понять? Ведь если бы такое официальное уведомление, или, как называют его в Риге, приглашение к Ратификации Пакта, от С[еверных] С[оединенных] Шт[атов] было вовремя получено Прибалт[ийскими] странами, то, возможно, что к этому дню они прислали бы и свои подписи. Вы уже имеете об этом мои письма и даже телеграмму, и, возможно, что кое-что уже разъяснилось.

Страница 115
На следующую страницу