правду о бутафорской организации Сп[енсера] Л[уиса] и об искажении твоего портрета и даже письма, копия которого хранится в Америке. Святослав уже послал свой протест против такого бесцеремонного самовольного искажения его произведения. Беда в том, что в Европе не знают истинную репутацию главы этого Общества, их широковещательность очень импонирует. Написала, что, не зная репутацию главы этого типа, Н.К. позволил ему взять одну из своих статей и затем, когда глава обратился к Н.К. с просьбой прислать для их Музея несколько местных и тиб[етских] вещиц, Н.К., со свойственным ему сочувствием к каждому культурному начинанию, послал несколько вещиц с перечнем и кратким описанием их. К этому простому перечню они сделали свои добавления, выдав их за слова Н.К. По счастью, копия всего этого имеется в Ам[ерике]. Также написала ему, что он должен знать, что никогда ни в каких мас[онских] и прочих организ[ациях] и общ[ествах] Н.К.
не состоял и
не состоит. Многое ему приписывается, и много желающих прикрепить имя Н.К. к своим общ[ествам] и начинаниям. Это нужно понять. Конечно, широкое распространение даже таких бутафорских журналов и орг[анизаций] свидетельствует о пробуждающемся интересе к духовным вопросам. Говорят, что Общ[ество] П[етра] Дон[ова] в Болгарии насчитывает уже до пятнадцати тысяч членов; конечно, цифры эти сильно преувеличены, но, несомненно, движение это ширится. Разоблаченные нами Ар[тур] П[еаль] и Икс[куль] записались теперь в эту орг[анизацию]. Это характерно. У одного нашего нового сотрудника ужасная фамилия Трусов
[55], должна сказать, ужасно не люблю подобных фамилий, напоминающих малодушие, шаткость, страх и т. д., потому советовала бы называть его по первому имени
Конрад. Не думаете ли Вы, что подобные фамилии следовало бы вообще запретить носить? В наше время непристойно носить такую фамилию. Эти мысли я написала в Ам[ерику], пусть они еще раз почувствуют все наше презрение ко всему, что напоминает трусость. Во всех письмах я подкрепляю Ваши указания, но местные писатели очень любят сидеть на двух стульях, об этом свидетельствуют и все переговоры с ними. Вы правы, родные, что эта травля нужна, ибо она выявляет и лики друзей и сочувствующих. Ведь лишь негодный элемент придаст значение всем инсинуациям, и такой элемент нужно знать, ибо распознавание ликов есть основа успеха. Вл[адыка] очень советует иметь открытые глаза на людей. Вы сами знаете, насколько сородичи отошли от правильного пути.
Крайности нам не по пути. Много предателей среди церковников, потому
не нужно тяготения к этим кругам. Прежде чем строить, нужно очень испытать людей, – это совет Вл[адыки]. Очень жалела, что Вы варились в соку дядюшки
[56]. Зараза там велика. Нельзя долго сидеть в болоте без последствий. Нужно было отделиться от той среды.
Теперь о Ко[оперативе]. Конечно, как Сказано, г-жа Ром[зей] полезна, но сейчас нужно очень осторожно обращаться к Шат[кому]. Действуйте через Друга, не затрагивая его. Все придет в свое время. Потому, несмотря на все, великая радость живет в сердце. Мы окружены величайшими чудесами. Все препятствия разваливаются перед нашим натиском. Получили письма Ваши от 13 дек[абря] и копии от 16 дек[абря]. Святосл[ав] высказал мысль, что местные писатели хотят испытать силу нашу, посмотреть, какова будет реакция сторонников наших. Но они упустили из виду, что именно эти выпады создают ореол необычности и вызывают сочувствия, которые без этого пребывали бы невыявленными. Итак, снова будем повторять – хвала врагам! Конечно, я удивлена близорукости местных писателей, я думала, что они умнее. Среди них велико внутреннее разложение, которое они искусно скрывают. Гороскоп их указывает на тяжкие косм[ические] потрясения. Занимаемся астрологией, интереснейшая наука. Сколько кажущегося благополучия, таящего в себе страшное разложение. После 20 окт[ября] в Харб[ин] было послано четыре письма моих. 1 дек[абря] начала посылать в Пейпинг
