Елена Ивановна Рерих. Письма. Том I (1919–1933 гг.) - стр. 70

писем писала я критику на ее действия? Память у меня неплохая, и ничего подобного я не только не писала, но должна напомнить, что все статьи, присланные ею, были на испанском языке, являющемся как для Ояны, так и для меня полной абракадаброй! Привожу quotations[327] из ее письма: «Then came several letters in response to articles I have sent from S[outh] Am[erica] and I saw in them also censure, because they seemed to me to reprove some small matters in which I was not to blame and overlook the accomplishment of the article – the bringing of hundreds new devotees to our Father…»[328]. Право, в этих строках гораздо больше духа цензорства, нежели в замечании Ояны, написанном с моего ведома: «Жаль, что вкралась старая формула». Под портретом Н. К. стояло – «a Russian painter»[329]. Помню очень хорошо, что Ояна не забыла прибавить, как мы радовались ее прекрасной работе в Южн[ой] Ам[ерике]. И если вымышленные «censurings»[330] могли вызвать в ком-то возмущение и заморозить понимание и в продолжение семи месяцев кто-то мог таить в себе лишенную основания обиду, то как далек он от понимания Учения! Скорблю, скорблю, скорблю! Далее Модра рассуждает: «Is it not the result that counts?»[331] На это отвечу – неужели она может [все] их учесть? Если же Модра будет утверждать как большой результат вступление президента Перу в почетные члены наших Учреждений, то тут наши суждения разойдутся. Мое суждение, что каждый, приобщающий свое имя к нашим Учреждениям, получает величайшую честь (так писала недавно и Крэну). Следовательно, в случае президента результат больший достигнут им. Я знаю значение наших Учреждений и всего даваемого нами, мое сознание доросло до этого понимания. Знаю, какая высокая честь иметь возможность говорить о них. Пишу это для того, чтобы Модра твердо усвоила это перед своей поездкой. Много ли было вестников таких Посланий и такого ценнейшего груза? Родные, несите сокровища просветленным духом и сейте зерна духотворчества в полном устремлении и осознании великого дара. Результат заложен в устремлении, ибо только устремление духотворит. Кто-то пишет о суровости обращения, но я спрошу – неужели он все еще стоит на первой ступени Зова, когда дается так много приятного? Неужели он все еще в стадии детства, когда спасительное, но горькое лекарство дается в шоколадных пилюлях? Модрочка, ведь это недопустимо после семилетнего периода! Нужно понять, как сердце мое скорбит, ибо оно было всегда так открыто ей и сейчас оно готово излить на нее все горячие лучи призыва, но нужно принять их. Модрочка, нужно найти мужество и терпение сбросить старую шелуху и возродиться светлым, радостным духом. У всех нас бывали ныряния духа, они почти неизбежны, но за ними следует внимательно следить, ибо опасность в том, чтобы последнее ныряние не перешло бы за границу предыдущего, – тяжек будет подъем, и многое может быть утеряно. Нужно прислушаться к голосу сердца своего, пусть оно шепнет, какие близкие Сердца живут в Башнях и как вся неприступность их преображается в сильнейший Магнит для устремленного сердца. Ничто не может остановить это притяжение, если дух трансмутировал свои огни! Модрочка, слышишь ли призыв?

Все Вы, родные мои, так близки мне и так хочется иметь всех Вас вокруг себя, каждому шепнуть ласковое, ободряющее слово и, превыше всего, расти, расти со всеми Вами в радости понимания Учения Беспредельного. Любимые, примите всю ласку и любовь мою, всю веру мою в Вас.