Елена Феррари - стр. 48
О том, как глубоко «копали» чекисты под руководством Натальи Рославец и как широко «забрасывали они сеть», изучая окружение реальных и потенциальных боевиков-анархистов и их предполагаемых пособников, свидетельствует еще один любопытный документ.
В МЧК был допрошен секретарь недавно образованного Польского бюро пропаганды и агитации при Российской коммунистической партии Стефан Иоахимович Братман-Бродовский. Как вышли на его след, неизвестно, но на допросе он сообщил, что «в сентябре или октябре 1919 года к нему явился некто в военной форме и, назвав себя Голубовским, или правильно по-польски Голембиовским», кратко рассказал свою биографию, начиная с рождения в Варшаве и побега из Кексгольмского полка. Георгий Григорьевич, а это был, конечно, он, поведал Бродовскому, что в Академии Генерального штаба, куда он прислан на обучение с фронта, «чувствует себя нехорошо», учиться ему трудно (обучение еще даже не началось!) и он просит отправить его… в Польшу на подпольную работу.
У Бродовского во время допроса не уточнили, спрашивал ли он у неожиданного посетителя документы, но если спрашивал, тот наверняка предъявил ему бумаги с печатями все той же 46-й дивизии, которых у него было в избытке. Бродовский – администратор с высшим образованием, подпольщик, член РСДРП с 1903 года, прекрасно понимал, что в Москве 1919-го документы можно получить любые, а потому его больше интересовала личная рекомендация кого-нибудь из авторитетных большевиков. Все-таки речь шла о более чем серьезных вещах: о заброске на подпольную, то есть разведывательную, работу в панскую Польшу. Обсуждать эту тему с человеком, который зашел с улицы, было бы по крайней мере неосмотрительно без серьезных рекомендаций для последнего. Голубовский-Голембиовский не растерялся и подтвердил: да, такой человек есть: наркомвоенмор Республики товарищ Лев Давидович Троцкий, который знает Георгия лично, после чего они с Бродовским расстались, и больше Голубовский его не навещал[91].
И все же… Поляки поляками, но Наталье Рославец и без апелляции к Троцкому очень скоро стало понятно, что непосредственно к организации взрыва в Леонтьевском переулке многочисленная и такая энергичная семья Ревзиных – Голубовских – Ратниковых прямого отношения не имеет. Да, боевики жили на квартире Ратниковых, но, похоже, только потому, что Георгий Голубовский знал их раньше и дал возможность найти угол в Москве, что по тем временам было непросто. Само пребывание Хлебныйского и Домбровского у Ратниковых, их тесное общение и даже совместные походы в театр служили для террористов алиби, которое предстояло либо подтвердить, либо опровергнуть, но виноваты ли в этом Голубовские? Скорее всего, нет.
Из показаний Александра Домбровского: «Дополнительно показываю, что 25 сентября с. г., в день взрыва на Леонтьевском переулке, я был в театре (во 2-й студии) с Хлебныйским (Дядя Ваня), Ратниковым, Виленской и, кажется, также Голубовским, и перед последним действием мы с Хлебныйским вышли из зрительного зала в фойе и пили кофе, где мы дожидались Ратниковых и Виленскую. Вместе с ними отправились домой на 1-й Троицкий переулок, номер дома 5. Когда входили в квартиру, мы услышали какой-то взрыв, но что он означал, я не знал. Насколько мне известно, есть кроме меня еще один Саша – Барановский, который участвовал во взрыве. Говорили мне это члены группы анархистов подполья, но кто именно, не могу сейчас вспомнить».