Электрик - стр. 13
– Предки дома? – шепотом спросила Света.
– Нет, уже уехали.
Маша дружила со своими родителями – если, конечно, так можно было сказать. У нее не было никаких секретов от них, а они, в свою очередь, полностью доверяли ей. Хотя Маша знала, что отец непременно зашел к тете Любе из сто шестой комнаты и наказал ей следить за «детьми». Дети. Отец всегда называл Машу и ее друзей детьми. В пятнадцать это злило, а в семнадцать она уже высказывала свое мнение, и, спасибо папе, он прислушивался к нему.
– Так это…
– На два дня, – предугадала вопрос подруги Маша.
– Гуляем, подруга!
– Только сегодня, – поспешила предупредить Мария.
– Да ладно тебе, я думаю, мне и ночи много. Я его сегодня уломаю, – доверительно прошептала Света.
– Ты про Сережку, что ли?
– Нет, блин! Паровоза твоего!
Девушки засмеялись.
Звонок больше ни разу не зазвонил – похоже, сломался совсем. Гости стучали в дверь и небольшими группами проходили в комнату Маши. К без пятнадцати девять собрались все. Маша посмотрела на Вову. Он был пьян и привел с собой каких-то девок и Ваську. Но она готова была простить ему все, поэтому и не возмутилась. К тому же позвонил Пашка и сказал, что Юрка и Оля поссорились и не придут. А сам Пашка наказан предками. Так что народу собралось как раз сколько надо. Конечно, Маша ни в одной книге по спиритизму не нашла информации о точном количестве людей, но ей почему-то казалось (в большей степени хотелось), что в ритуале должно участвовать не меньше восьми человек.
Сережка и Стас поставили стол в центр комнаты, Света и Маша зажгли свечи, Васька и Вова расчертили круг, вырезанный из ватмана, и постелили на стол. Все было готово. До полуночи оставалось десять минут. Паровоз подсел к хихикающим девицам, достал откуда-то баночку коктейля и, открыв ее, сделал два больших глотка.
– Вова, – возмутилась Мария, – пьяному нельзя участвовать в сеансе.
– Так мне что, уйти? – спросил Паровоз и отрыгнул.
– Да и черт с ним, – вступился за «старого приятеля» Стас. – Будет записывать буквы.
– А кстати, – подал голос Василий, – кого вызывать-то будем?
– Пушкина, – пошутил Владимир, и рыжие засмеялись.
– Придурок! – зло сказала Маша.
Она прошла к входной двери, слегка приоткрыла ее, выключила свет и вернулась к столу.
– Света, открой, пожалуйста, форточку.
Колтун приоткрыла окно. Пламя свечей на столе колыхнулось на сквозняке, заволновалось, но потом снова стало ровным и спокойным.
– Все, садимся. – Маша была раздражена. Ее бесил Паровоз, потому что пил, ее вывели из себя Оля, Юрка и Пашка, ее раздражали вечно смеющиеся тупые рыжие курицы.
«Надо успокоиться. Иначе ничего не выйдет», – уговаривала себя девушка.
Они сели за стол, образовав магический круг. В то, что круг станет магическим с таким содержимым, Мария верила с трудом, но она хотела этого сеанса, и выбора у нее особого не было.
– Возьмитесь за руки, – сказала она.
По правую руку от нее сел Паровоз, а по левую – Света Колтун. Они посидели, держась за руки, с минуту.
– Так, все, тишина. Я начинаю.
Маша положила руки на блюдце в центре стола. На мгновение закрыла глаза, а потом, не раздумывая, произнесла:
– Вызываю дух Александра Сергеевича Пушкина!
– О, б…! – вырвалось у Паровоза.
Маша не обратила на это внимания.
– Вызываю дух Александра Сергеевича Пушкина!