Эксклюзивное право на любовь - стр. 21
Ниточка почувствовала, как ногти впились в ладонь, а зубы сжались так, что челюсти стало больно. Что это она, в самом деле? Девушка глубоко вздохнула, с удивлением понимая, что в глазах стоят слёзы. Ещё бы немного, и она расплакалась!
Надо взять себя в руки. Надо же, так раскисла, совсем расклеилась! Подумаешь, старая тётка бесится, что у неё сына уводят. В конце концов, её тоже можно понять! Ведь она потеряла всех, всю свою семью, он один остался, немудрено, что она трясется!
А она, Ниточка, совсем уж до ручки дошла! Вот уж точно – крыша едет. Надо срочно успокаиваться – нечего в своей душе растить такую же ответную злобу! Она и в самом деле должна понять, должна проявить больше сочувствия. Ведь это его мать, и Андрей любит её! И она, Ниточка, тоже должна позаботиться о том, чтобы в семье был мир и покой. Рано или поздно женщина поймёт, что её ребёнок вырос и не может больше быть пристегнут к маминой юбке. И ещё она поймёт, что никто не собирается её бросать. Они будут её навещать, и тогда, когда наконец-то смогут переехать. И заботиться о ней будут, будут обязательно!
Но сейчас надо просто немножко от неё отдохнуть. Нельзя злиться на мать за то, что она слишком любит своего сына. Просто надо сделать перерыв. Побыть им с мужем только вдвоём, хоть пару недель – и сразу станет намного легче!
Ниточка автоматически погладила книжные листы. Она снова улыбалась. Она радовалась, что смогла успокоиться, прогнать это ужасное истерическое состояние. Мысль о том, что она поговорит с мужем и скоро уедет отсюда её успокаивала. Андрей поймет, обязательно поймет, должен понять! И вообще, в конце концов, иногда надо и выполнять капризы беременной женщины!
– Ах! – воскликнула свекровь. Клубок пушистой сиреневой шерсти, из которой она вязала, соскользнул с её колен, и укатился под диван. – Вот я растяпа!
Она принялась тяжело подниматься.
– Сидите! – Ниточка вскочила. – Я достану.
– Куда ты, дочка! Ещё чего не хватало. В твоём-то положении…
– В моём положении абсолютно ничего плохого не произойдёт, если я достану клубок, – мягко возразила девушка, опускаясь на колени. Только что принятое твердое решение придало ей сил снова общаться со свекровью приветливо и ласково. Она заглянула под диван – нитки лежали совсем рядом. Ниточка взяла пряжу, оперлась рукой, чтобы подняться, другой осторожно придерживая свой заметно подросший живот, но вдруг девушка ощутила, как старческие пальцы крепко ухватили её за волосы у затылка, заставляя снова склонить голову к полу.
– Что? – растерялась она. – Что вы делаете?
– Ну, дрянь, – голос женщины больше напоминал шипение, – что, расслабилась? Страх потеряла? Решила, что тебе померещилось?
Свекровь сильно тянула её за волосы, заставляя медленно поворачивать лицо в свою сторону.
– Отпустите меня! Вы что, совсем уже? – девушка запрокинула голову как можно дальше назад, старалась осторожно дотянуться руками до держащих её пальцев. Она и в самом деле боялась запрокидывать руки, напуганная рассказами о том, что от таких движений ребёночек может перевернуться.
– Я – совсем? Ах ты, дрянь! – старуха тряхнула её, да так, что Ниточка чуть не взвыла. В сухих скрюченных пальцах, сведенных судорогой ненависти, оказалось столько силы! – Ты мерзкая маленькая потаскушка! Девка вонючая! Думаешь, я не знаю, как ты моего сынка каждую ночь ублажаешь? Думаешь, не слышу оттуда, как ты стонешь, как последняя проститутка?