Екатерина Великая. Портрет женщины - стр. 56

В тот момент мать и дочь пережили общее унизительное разочарование. Иоганну, навлекшую на себя гнев и отвращение императрицы, едва выносили при дворе. Она знала об этом и не питала никаких иллюзий насчет привилегий, которые мог ей предоставить брак дочери. Иоганна до последнего надеялась, что ее мужа, отца невесты, пригласят на бракосочетание. За этим желанием не скрывалось никакой страсти и любви к Христиану Августу, в ней говорила лишь ее уязвленная гордость. Она хорошо понимала, что нежелание Елизаветы приглашать Христиана Августа было подобно пощечине для нее и для ее мужа. Иоганна да и весь мир теперь видели, в каком положении она находилась.

Это было непросто объяснить ее мужу. Месяцами Христиан Август писал из Цербста, умолял Иоганну получить у императрицы приглашение, которого он, совершенно очевидно, был достоин. Иоганна долго надеялась, что это приглашение все же будет выслано, говорила мужу, чтобы он готовился, что приглашение будет отправлено со дня на день. Но этого так и не случилось. В конце концов, Христиану Августу объяснили, что императрица не осмелилась пригласить его из-за сложившегося в России общественного мнения и отрицательного отношения к «немецким принцам». Несмотря на это, принц Гессенский, герцог Гольштейнский и другие немецкие дворяне в то же самое время находились при русском дворе. Более того, среди приглашенных были также два брата Иоганны, оба – немецкие принцы, Адольф Фридрих, наследник шведского престола, и Август, унаследовавший от него титул принца-епископа Любека. Эти двое, приходившиеся Екатерине дядями, должны были присутствовать на свадьбе, но ее отца не пригласили. Это являлось вопиющим оскорблением, однако Иоганна ничего не могла поделать.

Екатерина тоже надеялась, что ее отца пригласят. Она не видела его полтора года. Екатерина знала, что отец переживал за нее, и до сих пор верила, что он был способен дать ей привычные для него простые и прямолинейные советы. Но желания и надежды Екатерины никого не интересовали. Ее положение в какой-то степени было столь же очевидным, как и положение ее матери: за ее титулом и бриллиантами скрывалась всего лишь маленькая немецкая девочка, которую привезли в Россию с единственной целью – подарить наследнику престола сына.

21 августа 1745 года Екатерина встала в шесть утра. Она принимала ванну, когда неожиданно появилась императрица, пришедшая убедиться в девственности особы, на которую она возлагала свои династические надежды. Затем, пока Екатерину одевали, императрица и парикмахер обсуждали, какая прическа лучше всего подойдет к короне, которую должна была надеть невеста. Елизавета наблюдала за приготовлениями, а Иоганна, которой позволили присутствовать, так описывала эту сцену своим немецким родственникам: