Екатерина Великая. Портрет женщины - стр. 48

Неожиданный удар, нанесенный императрицей, было сложно понять и принять. Она увидела два лица Елизаветы, женщины, которая меняла их без предупреждения и могла быть и очаровательной, и грозной. Позже, вспоминая тот вечер, Екатерина также вспоминала и об уроке, который ей преподнесли. Зная об эгоизме Елизаветы, все женщины при дворе должны были остерегаться возможных последствий. Екатерина постаралась вновь наладить отношения с императрицей. И Елизавета, когда приступ зависти прошел, со временем смягчилась и забыла об этом инциденте.

В ноябре, когда весь двор все еще находился в Москве, Петр слег с корью, и поскольку Екатерина еще не болела данной болезнью, все контакты между ними были запрещены. Екатерине говорили, что во время болезни Петр «был бесконтролен в своих прихотях и страстях». Запертый в своей комнате и покинутый наставниками, он занимался тем, что строил своих слуг, карликов и камергеров и заставлял маршировать перед его постелью. Когда через шесть недель после выздоровления Екатерину снова допустили к нему, «он поделился со мной своими детскими проделками, и я не считала своим долгом сдерживать его. Я позволила ему делать и говорить все, что он захочет». Петру понравилось ее отношение. Он не испытывал к ней ни малейшего романтического влечения, но она была его товарищем, единственным человеком, с которым он мог общаться свободно.

К концу декабря 1744 года, когда Петр оправился от кори, императрица решила, что наступило время покинуть Москву и вернуться в Санкт-Петербург. На город обрушился сильный снегопад, и было очень холодно. Екатерина и Иоганна должны были ехать вместе еще с двумя фрейлинами, Петр сидел в других санях с Брюммером и наставником. Когда женщины уселись, императрица, которая путешествовала отдельно, заглянула к ним и покрепче закутала Екатерину в меха, а затем, опасаясь, что этого может оказаться недостаточно, чтобы спастись от холода, накинула Екатерине на колени свой великолепный, подбитый горностаем плащ.

Четыре дня спустя, между Тверью и Новгородом, маленькая процессия остановилась на ночлег в деревне Хотилово. В тот вечер у Петра начался озноб, затем он потерял сознание, и его уложили в постель. На следующий день, когда Екатерина и Иоганна пришли проведать его, Брюммер преградил им дорогу у двери. Он сказал, что ночью у великого князя был сильный жар, а на лице выступила сыпь – это были симптомы оспы. Напуганная болезнью, которая унесла жизнь ее брата, Иоганна быстро увела Екатерину подальше от двери, приказала немедленно подготовить сани и тут же отбыла в Санкт-Петербург, оставив Петра заботам Брюммера и двух фрейлин. Впереди поскакал курьер, чтобы сообщить о случившемся императрице, которая уже находилась в столице. Узнав обо всем, Елизавета велела заложить сани и немедленно помчалась назад в Хотилово. Сани Елизаветы и Екатерины, ехавшие в противоположных направлениях, встретились вечером посреди дороги. Они остановились, и Иоганна рассказала Елизавете обо всем, что ей было известно. Императрица выслушала ее, кивнула и велела ехать дальше. Когда лошади рванули с места, Елизавета уставилась в темноту перед собой. Это был не просто ночной мрак, но и тьма, которая могла поглотить будущее ее династии в случае, если Петр умрет.