Екатерина Медичи - стр. 5
Слова и дело у герцога не расходились – десятипроцентный налог был введен. Реакция населения последовала вполне ожидаемая. «Объявление о налоге возмутило и взбудоражило весь город, – писал современник. – С воплями о том, что они не позволят довести себя до нищеты и разорения, хозяева трактиров, содержатели булочных, галантерейных, бакалейных, башмачных и других лавок закрывали свои заведения. И поскольку в городе уже негде и не у кого и нечего было купить, жители города собирались у ворот дворца герцога Альбы и кричали, что введение такого налога равносильно тому, как если бы их послали на эшафот или галеры».
Но справедливости ради следует признать, что нет оправдания чрезмерной подозрительности, или, говоря проще, глупости, которую допустили вожди гугенотов в августе 1567 года, когда Альба вошел в Брюссель. Конде, Колиньи и д’Андело в это время были в Париже. Едва до них дошла весть, что король содержит в Пикардии армию в шесть тысяч швейцарцев, как д’Андело сразу заволновался.
– Это она для нас приготовила! – возгласил он, переводя взгляд с Конде на Колиньи, Ларошфуко и Ла Ну.
– Вы думаете? – недоверчиво спросил Ларошфуко. – А что, если это необходимая мера обороны?
– Обороны? От кого?
– От испанцев. Как знать, не вздумается ли Альбе, подавив восстание в Нидерландах, повернуть свою армию на Францию, чтобы разделаться с протестантами? Чего ради без толку ходить туда-сюда, тем более что планы эти они со своим королем вынашивают уже давно.
– Герцогу больше делать нечего, как разворачивать свое войско на Пикардию! По-моему, у него и в Нидерландах забот хватает.
– Они давно в сговоре: Медичи и Филипп! – воскликнул Ла Ну. – Вся их политика направлена против нас. А теперь призадумайтесь, для чего в самом деле стоят на границе эти швейцарцы? Для защиты? Бред. Альба не сунет сюда носа. Д’Андело прав: ворон ворону глаз не выклюет. Это она держит для нас! Защита границ Пикардии от внезапного нападения испанцев – лишь маска, притворство.
Конде властно поднял руку. Все замолчали.
– Все вы правы и неправы, – объявил он. – Швейцарцы действительно служат защитой, но от испанцев ли? Беру это под сомнение. От кого же? Вопрос. Но если подумать хорошенько, то и нападать-то на Францию некому со стороны Пикардии. Остается одно: старая лиса хочет объединить силы и сообща броситься на нас. Армия в шестнадцать тысяч человек! Как вам это нравится? И к черту тогда все эти липовые ордонансы, что составил л’Опиталь и подписал король в Мулене.
– Не говоря уже еще об одном, – вставил рассудительный Ларошфуко. – Не исключено, что, гонимые Альбой, фламандские протестанты побегут искать спасения в ближайшей к ним стране – Франции, и вот тут-то их и встретят швейцарцы. Однако все это только мои домыслы, но у меня есть еще одно предположение, которое, думаю, надо будет обсудить.
– Какое? – спросил Конде.
– Что, если Екатерина боится высадки англичан в Кале?
– Вздор! – воскликнул д’Андело. – Какого черта англичане полезут в Кале? Или вы предполагаете сговор Елизаветы с Филиппом Испанским?
– Против этого нет возражений, – сказал Ла Ну. – Но если посмотреть на восток? Что как Елизавета в сговоре с германским императором? Ему ведь тоже ох как охота откусить от Франции лакомый кусок, тем паче что с турками у него нынче перемирие и они уже не нападут на него с юга.