Екатерина Чубарова - стр. 79
– А этот ваш Не-а… Не-а-поль далеко? – неграмотные губы забавно раскрылись на звуке «а».
– Неаполь – далеко… Это по-русски «Неаполь», а мы его называем «Napule».
– На-пу… А каков он, ваш город? Он, чай, не похож на наши города?
Раффаеле сунул нож за голенище сапога, как делал Леонтий, и бросил палочку в костёр.
– Неаполь.., – он улыбнулся и прикрыл глаза. – Неаполь – это «кусок неба, упавший на землю». Так сказал один писатель. В Неаполе сейчас тепло… Солнце яркое, рано встаёт и быстро заходит. Ночи в Неаполе в сотню раз темнее, даже когда звёзды и луна светят. В Неаполе воздух пахнет цветами. Ты не знаешь, Ненила, какие там сады! Какие там розы… Магнолии… Дерево – другое. Листья жёсткие, как кожа сапога. Там олива растёт с вкусными плодами – из неё делают масло. И пальма. Нашу сосну зовут «пиния». Она похожа на зонт. Мы прятались под ними от солнца.
– Под соснами???
– Они другие, Ненила. Они не похожи на русскую сосну. Без них древний город Помпеи был бы как пустыня. Теперь на месте этого города руины и песок.
– А чего с ним сталось?
– Этот город погиб в давние времена, когда люди не знали Бога и верили в Юпитера. У нас есть большая гора. Из неё всегда выходит дым. Гору зовут Везувио. Когда из неё извергается огонь, земля дрожит, и Неаполь озаряется огненным светом. Огонь залил города Помпеи и Эркулану, и они остались под камнями.
– Как страшно там! – Ненила поёжилась. – Это ж и Неаполь ваш может залить огнём! Как же вы не боялись там жить?
– Мы давно привыкли жить рядом с вулканом, Ненила. Русские не боятся жить в деревне среди частых лесов с медведями – и мы также не боимся. У всех неаполитанцев особое состояние души: мы каждый час готовы к неожиданности и опасности. И даже имеем к этому вкус.
– А как туда добраться?
– Можно по земле: через Австрию и Италию. И можно морем на корабле.
– Море… А какое оно – море?
Раффаеле сладко вздохнул и улыбнулся:
– Море всегда разное. Когда солнце светит и небо прозрачно – море синее. Как небо, но темнее и ярче. Когда погода пасмурная, море серое или белое. Мы не видим, где кончается море и начинается небо. Зимой, когда идёт дождь, море зелёное.
– Ишь ты! Зимой – дождь. Вот диковина какая!
– Море шумит, как живое, и волны плещут на берег. Вода морская – солёная, как слёзы.
– А правду говорят, будто море такое широкое, что за ним берега не видать?
– Далёкая земля не видна. Но в Неаполе с берега мы видим остров Капри.
– Кап-ри… Надо же! Вы как будто сказку сказываете. Аж не верится. Неужто такая жизнь где-то есть?
– Сейчас и мне не верится, – Раффаеле вздохнул, глядя на русские породистые ели.
– Ох… Вот бы увидать, хоть одним глазком. Чего за море такое…
– Это возможно, Ненила. Ты молода и свободна.
– Нет, – она покачала головой. – Моря я никогда не увижу.
– Ты не можешь знать, что будет.
– Не увижу…
Раффаеле откинулся к осине, прислонился к стволу спиной. Из леса слышались одинокие клики ночной птицы. С верхушек деревьев спадала листва с тихим шелестом – как воск с горящей свечи. Изредка трещали ветки, будто ломались сами собой, – звук, всегда пугающий идущего лесом человека.
Ненила потянула подбородок – заглянуть, не спит ли герцог. В темноте бодро шевельнулись его чёрные ресницы.
– За лесом есть деревня, – сказал он. – Где-то воют собаки.