Эхо поющих песков - стр. 2
Министры и советники зашептались, создавая ровный и почти убаюкивающий фон. Если бы ещё обод короны так не давил на виски… Изящная и с виду почти невесомая, она каленым железом стиснула голову, будто прожигая кожу и сжимая череп. От боли на языке разливался соленый привкус, такой знакомый и ненавистный.
С того дня, как королеву отравили, прошло уже почти два года, но исцелить её никто так и не смог. Яд медленно, очень медленно подбирался к сердцу, ледяным дыханием сковывая пальцы и губы. Добела вымораживая кожу нежного лица, давно стерев со щек даже призрак румянца. Разве что волосы остались все такими же черными и густыми, единственная радость, оставшаяся от постепенно исчезающей девичьей красоты. Даже глаза, темно-карие, бархатные, выцвели до янтарного. Как у дикой степной кошки, осторожной и очень опасной, убивающей жертву одним движением мощных челюстей. В отличие от кошки, королева Тамила была почти бессильна. И бесправна. Она, дочь правителя, одного взгляда которого боялись и жаждали, давно стала декорацией парадного зала.
Столь же ценная, как инкрустированные драгоценными камнями стены, последняя представительница некогда многочисленной правящей династии Гарета. Единственная, в чьей крови ещё сохранялись крохи древнего благословения Богини. Та, кто слышит голос песков. И они отвечали ей.
Насколько ценная, настолько же неугодная как своим придворным, так и народу.
– Ваше величество, все в порядке? – глухой, чуть хриплый голос раздался уже совсем близко, и глаза пришлось открыть.
Глава Совета, первый министр. Её дядя. Сколько же ему лет? И сколько тайн хранится в голове, увенчанной седыми, но все ещё не поредевшими волосами? И хочет ли она когда-либо узнать эти тайны? Заманчиво… И очень опасно.
– Да.
Спекшиеся губы только слегка шевельнулись, но едва слышный ответ словно стал сигналом, по которому совещание возобновилось. Шуршание бумаги, легкий шорох тканей дорогих нарядов, скрип пера. И чей-то пристальный, почти физически ощутимый взгляд, от которого захотелось поерзать. Но на троне не ерзают, поэтому Тамила медленно и внимательно осмотрела каждого из присутствующих.
Кто-то торопливо отводил глаза, делая вид, что не заметил королевского внимания, кто-то, наоборот, отвечал легкой улыбкой и полупоклоном. Пока взгляд не остановился на предпоследнем слева мужчине.
Таул Хетт.
Довольно молодой и удивительно нескладный, сутулый и со слишком длинными руками, военный министр не отвел глаза. И не стал раскланиваться, как и участвовать в делано оживленном обсуждении. И он, и Тамила знали, что оно ведется исключительно для королевы. И только до тех пор, пока она не покинет комнату. Зачем расстраивать впечатлительную нездоровую женщину кошмарами большой политики?
– Что с обнаружением лагеря северян? – Она слышала чуть скрипящие нотки в собственном голосе и все же не могла не спросить. Это не та угроза, от которой можно отмахнуться.
Равномерный гул вновь стих, и, судя по дружному вздоху, все головы повернулись в сторону трона. Проверять не было ни малейшего желания, она и так прекрасно знала, что выразят лица. Одни не скроют недовольства и доли презрения, тут же скрытые поспешно натянутой маской подобострастия. Где это видано, чтобы женщина, пусть и королевских кровей, лезла в дела армии?! Другие тихо фыркнут в легкой досаде. Третьи и совсем примолкнут лишь из следования протоколу, пережидая момент редкого всплеска интереса Тамилы к делам государства. И вознесут молитвы, чтобы эти всплески были как можно реже – у министров есть более важные проблемы, нежели просвещать витающую в облаках королеву по поводу состояния дел страны. Лишь бы приказы вовремя подписывала да показывалась на балконе дворца, опровергая очередной слух о своей кончине. Слухи эти в последнее время становились всё настойчивее, волнуя простой люд. А когда народ волнуется, он прекращает работать и начинает думать, вот это уже и вовсе никуда не годится.