Его жертва - стр. 30
Не знаю, как так получается, но, обхватив губами крупную головку, испытываю отчетливый прилив похоти. Как темнота заключает меня в свои объятья, забирая остатки контроля и разума.
– Ммм… – слышится сверху, и острый спазм пронзает низ моего живота.
ЕМУ нравится. Нравится то, что происходит.
Ощущаю пламя, что растекается под нежной натянутой на стояк кожей. И этот жар будоражит. Начинает пульсировать и в моей крови. Появляется дикое, неконтролируемое желание втянуть в себя еще немного его плоти. Почувствовать гиганта глубже. Гораздо глубже.
Не понимаю, что сейчас происходит со мной. Быть может, снова чем-то опоили. Заставили чувствовать то, чего не должна. От чего будет воротить любую нормальную девушку. Но не меня. Вот только понимаю, что никто мне ничего не подсыпал, ведь с самого утра меня не было в этом доме. А теперь я как мазохистка упиваюсь тем, что происходит, и в уродливом спектакле даже не пытаюсь найти себя настоящую. Ту, что лучше бы удавилась, чем поступила так, как я делаю сейчас.
Демид накручивает мои волосы на кулак. Сначала нежно, пока не натягивает с силой, отводя мою голову назад. Я выпускаю член изо рта, все еще оставляя его открытым. Чувствую, как влага стекает по моим губам.
– Ты очень красивая… Полина.
Рывок, и дубина снова оказывается у меня во рту. На этот раз не так мягко, как я сама делала это. Грубо и жестко. Так, как и положено поступать с игрушками. С вещами, чьи чувства и желания вообще никого не волнуют.
– Открой глаза. Смотри на меня.
И я открываю. Тело в миг содрогается, когда вижу выражение лица Демида, когда понимаю, каткую власть этот человек имеет надо мной. И как он прекрасен вот таким, возвышающимся надо мной и сношающим меня в рот.
Что-то болезненное сжимается в груди. Наверное, обида. Я предала все на свете, за каких-то несколько минут перечеркнув все, что помогало бороться. И даже бабушкины труды. Она точно что-то знала. Готовила меня. Учила разному. А я из крепкого леденца превращаюсь в вязкую сладкую лужу, не выдержавшую жара солнечных лучей.
Из глаз брызжут слезы, по подбородку течет слюна. Наверное, выгляжу я отвратительно и жалко. Горло дерет от напористых толчков, и я задыхаюсь, сжимая пальцами ткань дорогих брюк мужчины.
А потом он выходит из меня, отклоняет назад, выпуская горячее семя мне на грудь. Оставляя порочные отметины на горящей коже. И сейчас я знаю лишь одно – их не смыть. Даже, когда я приму душ и избавлюсь от семени, его следы останутся там навсегда.
Демид отпускает меня, и я остаюсь сидеть в том же положении. Пытаюсь отдышаться и не возненавидеть себя за слабость, за желание отдаться мужчине, для которого я лишь жертва, в каком понимании бы это не звучало.
– Ты потекла? – мужской голос слышу как сквозь вату.
– Что? – на автомате спрашиваю, поднимая на Демида невидящий взгляд.
– Иди сюда, – просит, ничего не поясняя.
И я поднимаюсь с пола.
– Снимай все и садись, – мерзавец хлопает себя по коленке. – Спиной ко мне. Я приласкаю твою маленькую киску.
Я будто под гипнозом. Делаю шаг в сторону мужчины. Он дергает меня на себя, придавая ускорения, а затем быстро стаскивает мои спортивные штаны и трусики, оставляя голой. Усаживает в ту позу, о которой говорил.
– Разведи ноги в стороны, – просит. – Еще. Раскройся для меня, малышка.