Его Высочество Ректор - стр. 39

- Устали? – крикнула я ему из-за дерева.

- Мы так не договаривались! – прорычал ректор совершенно не свойственным ему голосом.

О! Кажется, хищника мы разбудили. Теперь бы еще решить, что с этим зверюгой делать. Но прежде, чем хоть что-либо могло прийти мне в голову, он высвободился и вновь ринулся за мной. Вот черт, хоть бы передохнуть дал! Я подскочила и вновь побежала вперед, не разбирая дороги.

- Мы вообще… никак не договаривались! – задыхаясь от смеха, прокричала я ему в ответ, обернувшись.

- Осторожно, дуреха, там ручей!  

Но он опоздал ровно на один мой шаг. Перемахнув через очередной кустарник, я полетела в пропасть.

- А-а-а!

- О, господи! Анжелик, вы в порядке?

Но я не была «в порядке». Приземлившись о крутой склон берега ручья, я подвернула ногу и, пронзенная острой болью, покатилась вниз.

Краем глаза я видела, что он прыгнул за мной – на удивление ловко, будто всю жизнь занимался паркуром. Но не успела удивиться этому, вся ушедшая в собственные ощущения – боль в ноге была неописуемой. Плюс к этому, докатившись до извивающегося на дне овражка русла, я не остановилась и плюхнулась прямо в воду.

На мгновение я даже отключилась от боли и холода, а когда пришла в себя, поняла, что сижу попой прямо в ледяной воде. Кронвиль нависал надо мной, протягивая руку.

- Держитесь, я вас вытащу. Какое место болит больше всего?

Уже трясясь от холода, я схватилась за его ладонь и встала, качаясь и опираясь на здоровую, правую ногу. Левая лодыжка стремительно опухала. Вместо ответа, я потянула насквозь мокрую штанину вверх и показала ему.

- Это ж надо уметь быть такой идиоткой… - пробормотал Кронвиль, осторожно отпустил мою руку и, присев на корточки, разглядывал ушибленное место. Осторожно, двумя пальцами потрогал. Вскрикнув от боли, я оперлась о его плечо.

- Может быть все, что угодно, - предположил он, подняв на меня глаза. – От простого вывиха или растяжения до перелома. Какой черт дернул вас сбегать от меня в лес?

- Т-тот же, что д-дернул вас д-д-догонять меня… - зубы выбивали чечетку, и я не знала, чего мне хочется больше – согреться или принять обезболивающее.

 - Сможете допрыгать до берега? – спросил он и тут же передумал. – Впрочем нет. Вы забрызжете меня с головы до ног.

Мои испорченные мозги тут же услужливо предоставили картинку господина ректора в мокрых штанах и футболке – настолько яркую, что боль и холод на мгновение отошли на задний план.

- Еще как допрыгаю, - закивала я, делая вид, что не расслышала его последних слов. Но не успела ничего сделать по этому поводу.

- Придется пожертвовать малым. - объявил Кронвиль и прямо в кроссовке шагнул одной ногой в воду. Наклонился и, держа меня за руку, перекинул себе за спину.

«Вот и согрелась…» - неясно пронеслось в голове, пока он выносил меня из ручья. Да и как тут не согреться, когда разгоряченное после бега, крепкое, мужское тело плотно прижимается к груди и животу? Вот бы он нес меня так всю дорогу до поместья…

Поднявшись по склону, господин ректор осторожно спустил меня на землю (во всех смыслах этого слова).

- Ай! – снова вскрикнула я, случайно ступив на вывихнутую ногу – болью пронзило до самого бедра. На мгновение испугалась – а вдруг и в самом деле перелом? Как бы то ни было, ходить я точно не могла.

Подхватив меня за талию, Кронвиль помог мне сесть, и сам уселся рядом, устало облокотившись о ствол тонкой липы.