Его волчий рык - стр. 21
Вздрогнула под коротким приказом сзади, но, судя по тому, что Йонг обращался по-китайски, говорил он не мне. Подошла третья женщина и подала мне ключи с брелоком. Я спохватилась, взяла их, после сгребла свои вещи, а сверху приняла стопку мужской одежды. Документы, и его, и свои, положила сверху и прижала к груди шмотками так, что теперь отобрать можно было бы только у мёртвой, и то не факт.
– Иди ко мне, – раздалось сзади, и я попятилась. Ощутила спиной его прикосновение и остановилась. – Всё в порядке? – Я кивнула, а он скомандовал: – Теперь медленно иди вперёд. – И уточнил: – Туда. К парковке. Давай, я за тобой.
То, как угрожающе насупились местные, заставило сжать руки сильнее, но я шла, стараясь смотреть под ноги и концентрируясь только на звуке дыхания и шагов позади. Когда на усилившееся роптание раздался низкий, вызывающий жуть рык, я лишь сглотнула и чуть ускорилась, но не обернулась.
– Ключи, – сказал Йонг, когда мы почти дошли до стоящих рядом машин, миновав корявый щебёнчатый выезд. Я разжала кулак, в котором они были, и медленно повернулась отдать. Тёплые пальцы коснулись моих, забирая. Чёрный внедорожник, на котором вчера вылизывалась кошка, пиликнул, и парень приказал: – Садись в машину. На переднее.
За мной он не последовал. Остановился возле капота, повернувшись лицом к толпе, которая шла за нами, будто закрывал меня спиной. Дождался, когда со стороны пассажирского сиденья послышится хлопок двери, означающий, что я уселась, и только потом сдвинулся с места. Я же, умостив голую задницу на кожаное сиденье и закрыв дверь, вжалась и затихла. Широкая мускулистая спина мужчины, на которую я заворожённо смотрела, исчезла из вида, и я увидела, что нас окружили, а во взглядах людей светились только злоба и возмущение.
Йонг распахнул водительскую дверь, с размаху шлёпнулся на сиденье и почти не глядя сунул ключ в зажигание, заставив двигатель рыкнуть. Хлопнул своей дверью, нажал блокиратор, и, положив руки на руль и неотрывно глядя вперёд, тихо приказал:
– Пристегнись.
Дорожная
Тон, которым была сказана простая привычная команда, заставил кожу покрыться мурашками. Я бросила прижатое добро на колени, не обращая внимания, что рюкзак, который был снизу, повалился куда-то под ноги и вывалил из чрева бюстгальтер, и судорожно схватилась за ремень. Вытянула, пристегнулась, слыша, как прогревшийся движок низко рычит, и вцепилась в ручку над дверью.
– Я готова, – сиплым голосом сказала я, затравленно глядя по сторонам, и сердце ухнуло от короткого звука переключения передачи.
Вскрикнула и резко зажала рот рукой, но пока машина только предупредительно дёрнулась и остановилась, утробно рыча. Люди, обступившие нас, шарахнулись, но недалеко. Кто-то, кто стоял прямо перед капотом, упал от удара, и сейчас несчастливцев поднимали остальные, вытягивая из-под колёс. Пока никого не покалечили. Но, судя по растущим оборотам двигателя, это могло вскоре измениться.
Лица щерились оскалами, всё больше толпа походила на стаю волков или я не знаю кого! Сюрреализм настоящий! И я в нём! Фигуры бычились, супились, готовились броситься. И тётки, и старики – все! Будто звери дикие!
Йонг чуть отпустил сцепление, внедорожник двинулся, затем резко дёрнулся и снова встал. Толпа прыснула, но тут же полезла опять наседать, и движок взревел. Мы медленно поехали, тесня народ бампером, всё ускоряясь. Сдвинулись на пару метров до момента, пока один из деревенских не упал. Послышался отчаянный вопль слева, и Йонг чуть сдал. Из-под колёс достали мужика с переломанной окровавленной ногой, который вопил и с ненавистью смотрел на нас. Его оттащили двое других, а машина уже возобновила движение. И, судя по тяжёлому дыханию на соседнем сиденье, мой спутник был предельно напряжён.