Его Величество Змееныш - стр. 27
В том, что Змеёныш не человек, Ева больше не сомневалась.
Руки. За прошедшие дни русалка подробнейшее их изучила, пусть даже в сознание не приходя. Магия ярко искрилась на кончиках длинных пальцев Змеёныша, готовая с них сорваться звонкой россыпью искр. Мальчишка был дик, не обучен, но одарён, несомненно.
Ева села опять. На кухне тихо шумела вода, громыхала посуда, раздавались шаги. Потянуло вдруг запахом курицы, и она ощутила, как голодна. Просто мучительно. Желудок буквально прилип к позвоночнику.
Медленно встала, с ужасом поправляя повисшие сиротливо на бёдрах мужские трусы. Действительно новые, даже бирка болтается на цепочке. Дорогущие, как и всё то, что нацеплено на Змеёныша.
Он постеснялся залезть в её старый комод и копаться в белье. Зато раздевал её, не стесняясь. Так, лучше об этом не думать.
Ева с трудом доползла до стола, обнаружив открытый ноутбук, целую стопку своих старых конспектов и стул, принесённый из кухни. Чашку остывшего чая.
Совесть больно кольнула. Он все эти дни ни на шаг от неё не отходил, она помнила. А очнулась и сразу обидела. Вспомнился палец когтистый и слова бабки, оказавшиеся пророческими.
Медленно переодевшись, Ева с немалым трудом заползла в туалет, обнаружив там унитаз, выскобленный до совершенно сказочного состояния. И новенький коврик на холодном кафельном полу. И аккуратно сложенную гигиеническую пелёнку на полочке для туалетной бумаги. Илья обживался как мог.
И странное дело: её это вовсе не раздражало…
Никогда ещё кухня унылой квартиры не сияла такой чистотой. Не то чтобы Ева была засранкой, нет. Просто ей даже в голову не приходило выскребать вековую плесень из плиточных швов и полировать тряпкой оконную раму.
Эта квартира требовала ремонта, на который у Евы не было денег. И сил тоже не было. И желание не появлялось. А теперь она робко сидела за выскобленным до зубовного скрежета старым столом и ела очумительно вкусную курицу под белым соусом, щедро приправленную чесноком. Никогда она не любила чеснок. Как и все нормальные двуликие. А тут вдруг оказалось, что курица с чесноком – это нечто божественное. Ещё одно доказательство Евиной ненормальности.
– Ифумительно! – медленно пережёвывая и закатывая глаза в приступе гастрономического экстаза, девушка прохрипела. – Это тебе мамочка научила, сыночек?
Ляпнула и прикусила язык. Это же надо сморозить такое, Змеевская жена и на кухне торчит, обучая сыночка кулинарным премудростям. Илья тут же прямо-таки окаменел (вполне ожидаемо), и взгляд его потяжелел. Кажется, даже кухонный воздух, пропитанный ароматами ужина, ощутимо сгустился.
– Эй! – украсив куриной обглоданной ножкой край тарелки, Ева вытерла пальцы бумажной салфеткой и натянуто улыбнулась Змеёнышу. – Что снова не так? Ты когда рожи мне корчишь такие, хочется взять деревянную ложку и по лбу шарахнуть наотмашь.
Илья шутку не оценил.
– Матери у меня нет.
– У всех они есть, а тебя добрый аист принёс? Или в капусте нашли?
Ну вот зачем она лезет? Правильно Пашка ей говорит постоянно: «Ева, тебе нужно вшить деликатность под кожу!» И умение язык держать за зубами, и… Проще новую Еву скроить, говоря откровенно.
– Кукушка – она, – Илья стремительно отвернулся к окну и теперь разглядывал его старую страшную раму так пристально, как будто искал там следы древней цивилизации. – А я – сын кукушки.