Его тайная одержимость - стр. 27
Меня буквально разбивает истерика, и я все не могу успокоиться. А он сжимает так крепко.
Кажется, я плачу даже не от того, что наделала. Ведь былого не воротишь. И как бы это эгоистично не звучало – я не жалею о том, что мой ребенок от Ромы. А плачу сейчас скорее от того, что боюсь. Боюсь, что он меня вот-вот отпустит. И я больше никогда не позволю ему вот так меня обнимать.
Все тот же страх вынуждает вцепиться пальцами в воротник его рубашки. Приподняться на носочках, чтобы уткнуться носом в его шею. Спрятаться. И запах его почувствовать. Напоследок.
Ну почему же именно с ним мне так хорошо становится? Почему именно с Ромой я могу себе позволить дать волю эмоциям? Почему именно в объятиях жениха своей сестры я чувствую себя так… не знаю, защищенно что ли?
Что это за наказание?!
Но вместо того, чтобы меня отпустить, он вдруг подхватывает на руки, бормоча что-то успокаивающее в мои волосы. Опускает меня на кровать и присаживается рядом, снова поглаживая меня по голове.
— Почему ты сразу на меня не заявила, если я тебя так сильно напугал? — спрашивает он тихо.
Даже не понимаю толком, о чем он говорит, потому и ответить нечего. Заявила куда? За что?
— Хочешь, чтобы я ушел?
Нет. Не хочу. Но и сказать это вслух не имею права. Поэтому тупо молчу, стараясь всхлипывать потише, чтобы слышать, что он говорит.
— Если скажешь, что не хочешь меня больше видеть, я разорву помолвку и никогда больше не попадусь на глаза твоей семье.
Давлюсь очередным всхлипом и в ужасе распахиваю глаза:
— Нет, — первый порыв весьма эгоистичный: я хочу иметь возможность хоть изредка видеть его! Но затем разум все же берет верх: — В-вы не можете бросить Галю из-за меня! Больше никогда не говорите ничего подобного.
Голубые глаза напоминают грозовые облака, едва ли не становясь серыми, когда он хмурится:
— Ответь мне, почему ты не заявила тогда на меня в полицию?
— З-зачем? — пытаюсь проморгаться. — Я же и сама виновата. Как я могла оклеветать вас?
Что-то в выражении его лица вынуждает меня напрячься. Будто он что-то понял. Или что-то задумал…
Он вдруг подается вперед, нависая надо мной. И я перестаю дышать, когда его губы оказываются в считаных сантиметрах от моих.
Кажется, мозг отключается, когда он так близко. Приоткрываю рот, желая почувствовать хотя бы его дыхание на своем языке. Неосознанно прикрываю глаза…
— Значит мне не показалось, — рокочет он тихо. — Ты все же хотела…
Вот же идиотка! Распахиваю глаза:
— Это ведь просто ошибка! — отсекаю я, упирая ладони в его плечи, желая сохранить безопасное расстояние, чтобы предотвратить очередное недоразумение.
— Это не у нас с тобой была ошибка, — цедит сквозь сжатые зубы, нехотя поддаваясь моим рукам. — А все вокруг…
Резко поднимаюсь на локтях, снова оказываясь к нему слишком близко:
— Вы не станете разрывать помолвку! — требую я, чувствуя, что меня начинает потряхивать. — Обещайте!
Ухмыляется, скользя недвусмысленным взглядом по моим губам:
— Обещаю, — отзывается он, и я успеваю выдохнуть. — Нет. Пожалуй, я клянусь, что как только ты разведешься со своим этим Геной, я сделаю тебя своей.
Меня словно током прошибает. Столько отчаянной страсти в этой его клятве, что я может и не хотела бы, но верю.
Как же так? Нам ведь нельзя…
Он поднимается с кровати, пока я так и остаюсь в немом шоке.