Его светлость. Роман - стр. 26

– И куда же подевались ваши колокола? – спросил князь.

– Кормилица говорила – сняли перед последней войной, чтобы эрейцам не достались, да так спрятали, что до сих пор ищут. А может статься, при старом князе продали, я бы не удивился. Так или иначе, здесь их больше не слышали.

– Все ценное к моему приезду куда-то задевали. Только ржавая корона и чугунные колокола. Слыхал я дома, что у вас дыра в горсти, а тут выходит, что и горсти нету.

– Вот пореже эту мысль повторять, так цены бы вам не было, – через плечо отрезал Леронт.

К высказываниям его светлости ближайшее окружение попривыкло, но перед большими выходами Расина все же заставляли вести себя как приличествовало князю. Без особого, правда, успеха.

– Разворчался, разворчался, как бабка старая, – Расин, вытираясь, подошел к настенной карте Крутогорья. Карту Леронт расписал заметками, где да что, но князь научился различать только столицу, да и то потому, что большие нарисованные башни трудно было не увидеть. – Куда хоть едем?

– Не туда смотрите, – Леронт встал рядом и постучал пальцем по рисунку скалы к югу от речных порогов. – Сейчас идем к Казначею, получите пятьдесят золотых.

Расин заметно оживился.

– Не на ваши нужды, не переживайте, – с затаенным злорадством продолжал Леронт. – На городские праздники монеты разбрасывают по улицам, людям на счастье. И присвоить не вздумайте, сразу предупреждаю. Еще возьмем княжеский перстень, так его как зеницу ока берегите… – он с сомнением посмотрел на Расина. – Хотя нет, лучше дяде отдать, наденете на въезде, перед воротами…

– Вы еще поучите меня! Одежда где?

– В гардеробной на правой стороне. Черное с серебром.

– По какому поводу опять траур? – отозвался его светлость. – Из-за того, что я не выспался?

– Это наряд по торжественным случаям, сколько раз повторять! – Леронт повысил голос. – И шнур не перепутайте: на левом плече праздничный, на правом – в знак соболезнования. А то явитесь, как на прошлой неделе, когда старшего зодчего хоронили. Стыд один вышел…

Расин неразборчиво что-то ответил из шкафа, видимо, повторяя, что все эти пустяки стоят его внимания.

– В городе двое ворот – Речные и Каменные, – говорил старший граф, когда они проехали окраины Пяти колоколен и свернули к предместьям. – Речные ворота парадные, и встречать нас будут именно там. К воротам подходим пешком, – Расин закатил глаза, – да-да, так принято. Среди старейшин города дама, отдадите поклон ей первой. Как будем проходить через ворота, по обе стороны арки плеснут воду – в знак того, что сама река вас приветствует.

– Вот толпа полоумных… – вполголоса заметил Расин.

– Конечно, льют осторожно, чтобы никого не забрызгать, – сделав вид, что не услышал, продолжал Дарен, – но вы сами не зевайте и под струю не лезьте.

– А нельзя просто въехать в город и сесть за стол? – осведомился его светлость.

– Это старинный обычай, – неодобрительно ответил Дарен, – проявите к нему каплю уважения, и вам стократ воздастся.

– Кстати, если к воротам не подойдете, а таки подъедете верхом, могут слить не воду, а кое-что другое, – тихо произнес младший, – из ночного…

– Леронт!

– Я просто предположил.

Расин фыркнул.

– Молодые люди, ваше веселье неуместно! – отрезал Дарен. – Ваша светлость, мне неловко видеть, что впервые за день вы улыбнулись именно этой глупости. Держите коня. На перекрестке налево!