Его по контракту - стр. 6

Я покачала головой:

— Не могу поверить, что позволила этому случиться. Почему? Как? Я имею в виду, какого черта? — негодовала я, и мои слова были такими же сумбурными, как и мои мысли.

— Инфляция, милая. Ты пыталась поступать правильно по отношению к своим покупателям. Я понимаю и аплодирую тебе за то, что ты стараешься, мне нравится моя работа, и я знаю, что тебе она нравится. Я проведу кое-какие исследования и посмотрю, есть ли там кто-нибудь, с кем мы потенциально могли бы объединиться.

Я закрыла лицо руками:

— Что, если кто-то купит ее и закроет линию, или проведет какой-нибудь ребрендинг, или изменит формулы?

— Мы будем подбирать покупателя со всей тщательностью, — заверила она меня.

— Что, если мне придется уйти в отставку или меня вообще уволят? Я имею в виду, какой генеральный директор позволит своей компании разориться, потому что не хочет повышать цены? — пробормотала я.

— Во всяком случае это покажет твою привычку поступать честно по отношению к своим клиентам.

Я сморщила нос:

— Не могу поверить, что я вообще рассматриваю этот вариант… Мне все же следовало поднять эти дурацкие цены. И в самом деле, не слишком ли дешево я продаю свою натуральную косметику, установив на нее такие конкурентоспособные цены? Может быть, мне стоит взвинтить цены в этом квартале, и тогда удастся восстановиться в течение шести месяцев?! — взволнованно воскликнула я.

Она бросила на меня взгляд, который говорил, что на самом деле это не выход.

— Аня, мне нравится твоя компания. Мне нравится работать здесь, но я думаю, что это очевидно.

Я склонила голову и вздохнула. Она была права. Инвесторы были правы. Мы слишком долго плыли против течения. Я исчерпала все свои возможности и ресурсы. Я знала, что у меня хорошая косметика, но мое решение сохранить цены такими, какие они были, сильно ударило по мне. Иногда ты выигрываешь, иногда нет. Я рискнула и проиграла.

— Как ты думаешь, наши сотрудники смогут остаться?

Она пожала плечами:

— Не думаю, что у нас будет право голоса. Может быть, мы сможем что-то включить в соглашение о выкупе, но ты же знаешь, как это происходит. Понятно, что будут какие-то последствия. Предугадать, как это будет в нашем случае, сложно, но неизбежно одно — все изменится. Мы же обязаны сделать все, что в наших силах, для наших людей, готовя их к наихудшему сценарию.

Я снова вздохнула:

— Как-то хреново заканчивается неделя… Сегодня мы точно заслуживаем выпить.

Она рассмеялась:

— Десять бокалов.

— Как минимум, — сказала я с улыбкой.

— Я вернусь в свой офис и займусь поиском. Разумно все пока держать в секрете, иначе конкуренты могут создать нам лишние проблемы. Нам нужно хорошо выглядеть в глазах потенциального покупателя. Прямо сейчас мы не в такой ужасной форме. Да, мы держимся на волоске, но мы все еще на плаву. Мы все еще продаем отличную косметику и разрабатываем новинки, — ободряюще заметила Эмма.

— Ладно, дай мне знать, что найдешь. Конечно, пока что оставим это между нами. Мне не нужно, чтобы люди сбегали, как крысы с тонущего корабля, — ответила я, вставая и поправляя свой облегающий блейзер.

Мы вместе направились по коридору к нашим офисам. Я смотрела на висящие на стенах фотографии моделей с макияжем, в косметику для которого я вложила всю свою жизненную энергию. Мне нравилась моя косметика. Когда с группой ученых я разрабатывала очередной продукт, то требовала, чтобы не использовалось ничего токсичного. Я хотела, чтобы он был максимально приближен к натуральному и не тестировался на животных. Я гордилась тем, что могла написать это на упаковке. К сожалению, соблюдение этических норм не всегда окупалось.