Его Новенькая - стр. 20
их мечт. Алкоголь позволял мне забить на это, нёс меня по течению своих хмельных паров, пока... Я пришёл сюда из-за девушки. Хотел посмотреть, понять, может. Она сказала: я должен бросить пить не ради кого-то, а ради себя. И, пожалуй, она единственная, кто не ждал от меня подвигов. Она вообще ничего от меня не ждала. — Лицо Никлауса стало бледным, он отвел от меня взгляд и почти процедил сквозь зубы: — Эта стерва уверяет меня в том, что не играла, что ей было плевать на наше соперничество с братом, но какого-то хрена припёрлась на его вечеринку, тем самым дав понять, что она предпочла его. Чего она добивалась? Хотела оценить, как глубоко смогла пробраться мне под кожу?! Понять, насколько сильно я на ней помешан?! Чтобы — что? Позлорадствовать? И сразу после броситься в объятия другого?!
— Ты всё неправильно понял... — едва слышно шепчу я.
Взгляд затуманивается. Я смаргиваю слёзы, обжигающие щёки, и вижу, как Никлаус вновь поворачивает голову в мою сторону. Выплёвывает жёстко:
— А как ещё это понимать?!
— Я... Мне...
— Так он о тебе говорит? — раздается шёпот сбоку.
— Я просил тебя не приходить, — цедит Никлаус. — Но потешить своё тщеславие для тебя оказалось важнее, чем моя просьба, верно? Ты и сейчас продолжаешь ему потворствовать.
— Это не так! — подскакиваю я на ноги, вызывая у людей вокруг дружное «ох...». Виновато осматриваюсь. Смущаюсь. И злюсь. На Никлауса. Бросаю ему в лицо: — Я пришла туда к тебе, идиот!
Находиться здесь дальше у меня больше нет желания, поэтому я срываюсь к двери.
— Что это вообще означает? — насмешливо доносится мне в спину. — Ан-ни, отвечай!
— Куда вы? Собрание ещё не закончилось!
— Не нужно, Глория. Пусть идут. Кто продолжи...
Дверь хлопает за моей спиной и тут же открывается вновь.
— Стой! Как ты могла прийти туда ко мне?!
Снова хлопает, но я уже открываю ту, что ведёт на улицу. Кричу, не оборачиваясь:
— Обманом, Никлаус!
Сбегаю по лесенкам, но дальше последней мне уйти не удаётся: Никлаус ловит мою кисть и разворачивает к себе лицом, требует:
— Объясни!
— Это ты виноват! — подаюсь я к нему. — Разбрасываешь свой телефон где попало или даёшь им пользоваться кому попало!
Никлаус недоумённо смотрит на меня в ответ. Я выдёргиваю свою руку, прячу лицо в ладонях и падаю на ступеньку. Из горла вырываются рыдания. Его история... Я приняла её близко к сердцу и теперь ничего не могу с собой поделать. Мне безумно жаль того выздоровевшего мальчика, на которого в один миг обрушилось столько чужих надежд.
Никлаус опускается рядом, накрывает ладонью моё колено, сжимает его пальцами, негромко произносит:
— Я не понимаю, Ан-ни...
Я прерывисто втягиваю воздух, с остервенением стираю слёзы с глаз и вынимаю из нагрудного кармана комбинезона телефон. Шмыгая носом, открываю переписку с Никлаусом и предлагаю телефон ему.
— Но... — начинает он через минуту. — Я этого не писал...
— Знаю. Это написала Ава.
— Ава.
Никлаус отворачивается в сторону и с силой сжимает пальцы на моём телефоне, так, что белеют костяшки. Ещё немного, и мне придётся копить на новый.
Я поднимаю глаза выше, впиваюсь взглядом в его немного хищный профиль и представляю Никлауса подростком, нашедшим своё спасение в алкогольном дурмане. Неужели и Роберт ждёт от него каких-то выдающихся успехов? В какой сфере? Спорт?