Его недоступная одноклассница - стр. 26

И она не прогадала...

Леша завороженно наблюдает за своей Иришкой. Ловит каждое ее движение, будто старается запомнить, чтобы потом два года воспроизводить танец в своей памяти.

Постепенно Ира раздевается, скидывая с себя футболку и шорты, оставаясь в красивом нижнем белье. Парень не может оторвать от нее взгляда, но ему хочется большего. Поэтому, когда девушка остается без бюстгалтера, он просто вскакивает и хватает ее в охапку.

- Наконец-то, - улыбается Ира, подставляя шею под безудержанные поцелуи.

- Люблю тебя, - шепчет Леша, и ему уже не нужно ответов.

Он просто кидает девушку на кровать и овладевает ею, сгорая в вулкане от ее сладких стонов. Парень словно чувствует, что ему нужно насытится своей возлюбленной не на два года, а на целых двадцать пять лет.

- Лешка, любимый мой, - практически кричит Ира, достигая своего крышесносного оргазма.

Постепенно останавливаясь и восстанавливая сердцебиение, Леша покрывает лицо Иры короткими поцелуями.

- Рыжик мой, - шепчет одними губами.

Возле военкомата собралось много народу. Здесь и гитара, и гармонь задают такт провожающим. Все танцуют и поют. Только вот Ира приуныла. Она не отходит от Леши, крепко обхватив его руку. Парень все понимает и постоянно целует девушку в лоб. Будто успокаивает. Будто обещает ей скоро вернуться. Будто гарантирует ей счастье с ним на долгие годы.

- Бродский Алексей! - кричат по громкоговорителю.

- Все, родная, моя, - обнимает Леша Иру. - Жди, скоро буду дома.

Ира немного всплакнула, но сейчас улыбается своему ненаглядному.

- Обязательно дождусь, - целует его в нос и отпускает его.

Они ещё не знают, что это их последний поцелуй...

15. Глава 14

Очухиваюсь, когда уже темно. Сколько времени? Утро, вечер или уже ночь?

А какое сегодня число?

Голова болит. Стараюсь подняться со своего надувного матраса, брошенного на полу, и задеваю что-то. Это что-то издает грохот.

Поднимаю голову. Так и есть. Бутылки. Пустые.

Я уже пропил половину зарплаты? Сколько дней я здесь нахожусь?

Из раздумий выводит звонок в дверь. Никому не открою. У меня здесь знакомых нет. Никто не должен прийти. А если и пришел, пусть уходит.

Щщщас.

Как бы не так. Слышу, как в дверь начинают тарабанить.

- Леха! Открывай!

Кажется, это Серега.

- Открывай паршивец!

О. А это Вадик.

Пусть хоть дверь снесут. Не открою.

Тянусь к бутылке, в которой мне кажется еще что-то осталось. Но нет. Пустая.

Черт. Придется еще идти.

Дверь чуть ли не выбивают уже два амбала. Кое-как встаю. Затек. Сколько я так проспал?

- Живой, гад! – кидается на меня Вадик, когда я открываю дверь.

Нет. Не с объятиями. А наоборот. Чтобы добить.

- И я рад вас видеть, - бурчу, но не знаю, понятно ли им.

Разворачиваюсь от них, но тут же чувствую крепкий захват меня за шкварник. Пока меня тащат в сторону ванной, успеваю заметить, что это Серега.

- Э, полегче…

Я пытаюсь вырываться, но несколько дней запоя дают о себе знать. У меня нет сил. Только безумная тяга выпить еще.

Чтобы забыться. Чтобы не вспоминать этот запах миндаля. Чтобы навсегда забыть эти зеленые глаза.

Не могу больше.

Не хочу.

Особенно сейчас, когда эти два амбала перекидывают меня в ванную и начинают поливать меня ледяной водой. Это приводит в себя.

А я не хочу!

В голове сразу слова Иришки.

«Никогда не подходи ко мне. Не разговаривай со мной».