Его маленькая слабость - стр. 52
Моя послушная девочка. Заползает верхом, не разрывая поцелуй. Обнимает меня за шею. Придавливает своей попкой мое желание, и я уже почти не помню, о чем мы только что говорили.
Ах да, секс-игрушка...
Сейчас я уже не вижу ничего абсурдного в этой идее. Я совершенно определенно в любом своем состоянии хочу ее. А ей нужен дом. Готов ли я заключить эту сделку?
Что, если когда все случится, интерес, как я и предполагаю, погаснет? Так это ведь и хорошо. Разве не этого я сейчас больше всего хочу? Чтобы эта долбаная зависимость прошла...
Мой организм недвусмысленно намекает, что это сейчас далеко не то, чего мне хочется больше всего. По венам словно кипяток струится.
Невеличка отрывается от моих губ и ровно как я до этого скользит губами по моей шее. Учится. Похвально. У меня кожа горит от ее неумелых прикосновений.
Чувствую, как ее пальчики возятся с моим ремнем. И фантазия начинает рисовать весьма красочные варианты дальнейшего развития событий. Пока она стояла передо мной на коленях, я не мог отделаться от стойкого желания испытать ее решимость на деле.
— Ты действительно готова на все? — хриплю я, представляя, какие возможности мне откроются, если я все же решусь на эту абсурдную сделку.
Она молчит, продолжая целовать мое тело. Прихватываю ее за шею и вынуждаю выпрямиться.
— Я ведь могу потребовать то, что тебе не захочется делать.
— Значит, вы согласны?
— Сначала ты. Согласна? Я ведь могу попросить об ужасных вещах.
— Самое ужасное, что вы можете со мной сделать, — это выгнать из дома.
— Тогда уточним еще один момент. Мне не нужен секс из безвыходности. Отсюда вопрос. Что, если я и так принял решение оставить тебя в своем доме? Без всяких сделок?
Замешкалась.
— У тебя все еще есть время отказаться, — предостерегаю я, не находя в себе сил остановиться.
— А вы готовы, — она неторопливо тянет с плеча бретельку майки, — отказаться?
Уж я-то знаю, что в этом стеснительном котенке притаилась настоящая львица. Помню. А она нет. Однако истинную натуру не потерять даже с амнезией.
— Боюсь, если попытаюсь отказаться, то сойду с ума, — скользя голодным взглядом по обнажившейся коже, выдавливаю я.
— Значит, договорились? — в очередной раз переспрашивает Аня.
— Собираешься просто поверить мне на слово? А если я сейчас возьму тебя, а потом откажусь от своих слов?
— Тогда мне, по крайней мере, перепадет секс, — похоже, пытается отшутиться. Но это чистой воды лукавство.
Я чувствую ее трепет. Уверен, она нисколько не готова к тому, что сейчас намечается. Дрожит вся. Однако пытается прятать свой страх за смелыми словами.
— А если серьезно? Вот так принимать на веру столь серьезный договор, — это верх идиотизма, — все еще зачем-то пытаюсь вразумить глупую девчонку.
— Предлагаете подписать бумаги? — невесело усмехается она. — А кто их проверять будет? Нет ни одного человека, которому я доверяла бы больше, чем вам.
Это откровение сбивает с толку.
— Ты помнишь меня всего пару дней. Как доверять можешь?
— За эту пару дней вы сделали больше, чем все другие люди, вместе взятые, за последние месяцы. Сегодня еще и жизнью рисковали.
— Глупости. Мне ничего не грозило от этого свина.
— Но вас могли посадить. А это тоже ломает жизнь.
— Тебе впору о себе позаботиться. — Глажу ее обнаженную спину, словно боюсь, что она действительно может передумать.