Его маленькая слабость - стр. 28
Не завидую. Горжусь.
Хотя есть в моей биографии моменты, о которых лучше забыть. Потому и хочу, чтобы мой сын по жизни шел налегке. Как друг мой беспечный. Чтобы не пришлось ему прогрызать себе путь. Кровью и потом. Потерями и лишениями.
А уж сколько сил приложить пришлось, чтобы соскочить... До сих пор с оглядкой хожу. В нашем деле бывших не бывает. Да и затянувшиеся раны остаются вечным напоминанием.
Научу сына драться. И стрелять. Чтобы мог постоять за себя в любой ситуации. Но сделаю все возможное, чтобы ему это никогда не пригодилось в жизни.
Ну, вот уже и снова мысли о детях.
Усмехаюсь. Не поздновато, дядя? Мечтать-то не вредно. Да только для этого надо еще и какие-то усилия прилагать. А я пока только будущее своему мифическому сыну строю. А самого сына еще и в проекте нет.
Выхожу из шумного клуба и падаю на заднее сиденье своей бэхи.
— Приятной ночки, Глеб Виталич, — кивает мне водила, пряча телефон в карман.
— Поехали, — велю я, сам еще не зная куда.
Однако тянет. Я как компас с нестабильной стрелкой — балансирую на грани. Стоит повернуть не туда, и аж дышать тяжело становится.
Водитель без слов выруливает с парковки у клуба и, очевидно, берет курс на дом. А там девочка обиженная. Которую я собирался в покое оставить.
— Погоди, — устало говорю я. — Найди-ка мне книжный магазин какой.
— Ночью?
— Мы вроде в цивилизованной стране живем. Хочешь сказать, нет ни одного круглосуточного книжного? — недовольно бормочу я, укладываясь вдоль заднего сиденья. — Сказал, вези в книжный, значит, ты везешь! Совсем распоясались. И Надежда, гадюка такая. Стопудово же не покормила мою девочку...
Приятный дурман в голове позволяет не сдерживать себя. И я улыбаюсь, глядя в подрагивающий потолок. Вспоминаю, как еще сутки назад нашел у себя в доме сюрприз, который теперь тянет меня как полюс.
Хмурюсь.
Северный полюс. Обидел ведь.
Вот же урод! Черт дернул такое ляпнуть! Надо загладить как-то.
Знаю, что уже завтра мне не понравится мое спонтанное решение вернуться домой. Но это будет завтра. Вот пусть он — тот другой я — и разбирается с последствиями. Лишь бы снова не обидел.
— Приехали, Глеб Виталич, — оповещает водила, и я отлипаю от сиденья.
— Ну пойдем, глянем, — отвечаю, выбираясь из машины.
Вхожу в двери магазинчика и сразу направляюсь к кассе. Продавец глядит на меня с очевидным недоверием. Ну а как вы хотели? Круглосуточно работать и без клиентов? Извиняйте.
— Мне нужен алфавит, — начинаю я без прелюдий.
— Это в детском...
— Не, погодите, этот... как его? Брайля.
Пацан кивает и усаживается за комп.
— Сейчас посмотрим.
Пока он стучит по клавишам, осматриваюсь. Рядом с кассой — целая витрина всяких побрякушек. Забавные цветастые ручки и карандаши. Брелоки, пестрые резиночки, блокнотики в разного рода ярких обложках. И прочая дребедень.
Ей бы понравилось. Девочкам нравятся всякие такие штучки. Да только она у меня необычная девочка...
Прямо перед кассой стоит полка с какими-то зверушками непонятного происхождения, так как густая белая шерстка закрывает даже стеклянные глазки-бусины.
Беру одного в руки. Уши длинные. Будешь кроликом.
— Этого возьму, — говорю, опуская рядом с кассой.
Еще один зверек привлекает внимание. Маленькая гиперпушистая птичка.
— Этого тоже посчитай, — велю, выкладывая перед продавцом меховых созданий.