Его любимая девочка - стр. 20

— Елена Анатольевна, ваши слезы не помогут ситуации. И хочу напомнить вам, что Артур Маркович ценит пунктуальность. Также он пожелал, чтобы все было идеальным. Резко обернулась к «тюремщице» и прошипела:

— Я не буду встречаться с ним!

— Таким поведением вы навредите только себе. Не этим женщинам, не мне, а лишь себе. Не поступайте глупо, Елена Анатольевна. Артур Маркович хороший человек. Узнав его поближе, вы поймете меня.

«Хороший человек?! — опешила я. — Как похититель, который грозится держать меня в этом доме как секс-игрушку, может быть хорошим?!» Моему возмущению и злости не было предела.

Я посмотрела на отражение, не свое, а Анны Петровны, стоящей позади меня. Ее глаза были цвета стали — холодные, бездушные. Лицо не выражало ни почтения, ни жалости, ни сострадания. С такой, как она, не о чем говорить, у такой не о чем просить.

«Старая грымза!

— Я уже давно знаю Артура Марковича. Он никогда не станет делать того, чего не хочет. Я зло рассмеялась.

— Вот именно! Он будет делать то, что САМ ЗАХОЧЕТ!

— Оставим этот разговор, — сказала грымза таким тоном, будто отчитывала двоечницу. — А вы продолжайте работать. Время не ждет.

Мне вытерли лицо от слез и начали наносить вечерний макияж. Make up вышел отличный, как, впрочем, и все остальное. Только я не радовалась тому, что из меня сотворили красавицу. Хотелось размазать косметику по лицу, назло Джанабаеву, назло этой старой гадюке, но я понимала, что наврежу только себе — Джанабаев может разозлиться. А ведь я еще не знаю, на что способен этот мужчина.

Вдруг он начнет бить меня? Или изнасилует…

Мастера покинули комнату, оставив меня наедине с грымзой. Анна Петровна сходила в мою гардеробную и вынесла платье и туфли на высоком каблуке. Она положила одежду на кровать и сказала:

— Надевайте.

— Вы кое-что забыли, — сказала, выгнув бровь.

— Вы о белье?

— Да, о белье. — Я кипела от негодования.

— Артур Маркович дал четкие указания — под платьем не должно быть никакого белья.

«Он совсем спятил?!»

Хотела снова возмутиться, но, увидев взгляд Анны Петровны, поняла, что это станет пустой тратой времени.

Платье было красивым, удобным, из приятной черной ткани с черной блестящей бахромой. При каждом моем шаге платье «оживало». Очень красиво, да только мне ненавистна была эта красота. Мне стало страшно.

Анна Петровна неожиданно одобрительно улыбнулась и сказала:

— Артур Маркович будет доволен. А теперь пойдемте за мной. Он вот-вот будет здесь.

Напоминание о его скором прибытии окончательно вытеснило мой решительный настрой. Я стояла и не двигалась, глядела на распахнутую дверь, на Анну Петровну и громилу в карауле у двери… Сердце застучало быстрее.

Я сглотнула, расправила плечи и, сказав самой себе, что все будет хорошо, сделала первый шаг.

* * *

Елена

Я не запомнила обстановку, следуя за Анной Петровной. Больше оглядывалась, так как мне в затылок дышал тот самый громила. Запомнила лишь одно: моя комната находилась на третьем этаже.

Когда мы спустились и меня проводили в столовую, первое, что увидела, были его глаза — невероятно темные, словно сама ночь смотрела на меня. Они напоминали бездонные черные дыры. Его губы дрогнули.

— Добрый вечер, моя прекрасная Елена. Ты такая красавица. Моя красавица.

Он говорил что-то еще, но я слышала лишь грохот собственного сердца.