Его личный ад - стр. 4
— Я пару фоток интересных сделал, — поделился с друзьями Данька и достал свой телефон, который передал сначала Ромке, а потом Сеньке.
— Какая красота, — присвистнул Арсений, — ты теперь можешь ее шантажировать.
— Зачем? — искренне удивился Данька. — У нее нет ничего, что она могла бы мне дать. Секс меня не интересует, а денежки ее отца не прельщают. Кроме этого у нее ничего нет.
— И что ты собираешься тогда делать? — спросил Сенька, любуясь Яночкой на фото.
— Выложу запись на какой-нибудь известный порно-сайт, — пожал плечами Устюгов, прекрасно понимая, какой скандал подымится после этого. Если Загорский всё ещё сохранил, хоть и минимальные шанс пробраться в политику, то после признания его единственной дочки порно-звездой, у него не будет ни единого шанса.
— Жестко, — покачал головой Ромка, — она же тебе ничего не сделала.
Ткаченко не любил бессмысленную жестокость, но Данька всегда отвечал теми же приёмами, что пытались применить на нем. У Загорской множество грешков, который папочка прикрывал в прошлом. Чего только стоит наезд на двух детей на пешеходном переходе. Или её баловство запрещёнными препаратами. Но Загорский быстро затыкал всем рот деньгами или силой. А вот ему не заткнет.
— Давно пора поставить на место этого придурка, — отрезал Даниил, — да и уже достала меня Яна. Она явно не понимает слова нет, так и жаждет с меня штаны стянуть и уложить в постель.
— А ты у нас значит такой разборчивый? — поднял брови Сенька.
— Я? — Данька ткнул в себя пальцем. — Нет. Это у нас Ромку дамы добиваются, но и вставлять свой детородный орган в каждую жаждущую п*зду я не буду. Слишком своим членом дорожу, вдруг от таких усилий отсохнет.
— Пижон, — постановил Арсений, — у меня же ничего не отсохло.
— Это только пока, — остудил друга Ромка. — Только пока.
— Да ну вас, — отмахнулся от них Сенька, — вы просто мне завидуете!
— Да просто умираем от зависти, — лениво протянул Ромка, подмигивая официантке.
Дальнейшие пререкания друзей Даниил слышал отдаленно, потому что всё его внимание вдруг сосредоточилось на вошедшей в зал белокурой красотке. Она шла в окружении двух огромных бугаев, на их фоне выглядя совершенно маленькой и хрупкой. Но это ощущение полностью испарялось, стоило взглянуть ей в глаза. Холодные, как арктические льды. Голубые, как небо над головой. Они выдавали в ней огромную силу воли и умение руководить другими. Эта женщина практически дышала контролем и властью. Она медленно шла по направлению к хозяину вечера, для того чтобы поздравить его, давая возможность Дане тщательней разглядеть необычную красотку. Его взгляд не отрывался от неё ни на секунду, пытаясь запечатлеть каждую деталь необычной женщины.
Она была красива, невероятно красива. Блондинистые волосы были собраны в высокую прическу, открывая тонкую, изящную шейку. Молочно-белая кожа казалось светилась здоровьем. Красивой формы губы с кроваво-красной помадой на них сложились в удивительно красивую улыбку, демонстрирующую идеально ровные зубки. Удивительно прекрасная улыбка акулы. Тонкий, аристократический нос и высокие скулы делали ее похожей на изображение самой Мадонны. Идеальная фигурка была заключена в платье-футляр самого простого пошива, обманчивая простота которого компенсировалась материалом, из которого было сделано платье. Оно было пошито из черной кожи. В комбинации с пластичностью и мягкой поступью оно убивало на повал. Даниилу не нужно было оглядываться, чтобы понять — все взгляды присутствующих мужчин устремлены на нее. Эта женщина вела себя так, будто весь мир принадлежал ей, истинные надменность и высокомерие прослеживались в ее жестах. Она прекрасно знала, что она лучшая и демонстрировала это всем своим видом. Она была опасна, острый ум проглядывался в ее глазах. Острый, как хорошо отточенный кинжал. Прекрасная незнакомка относилась к той редкой породе женщин, к ногам которых кидали весь мир лишь по щелчку тонких пальчиков. Именно из таких дам и начинались войны.