Его игра. По новым правилам - стр. 19
– Катюш, – несмело обратился он к ней, – можно тебя на пару слов?
Катя растерялась. Если бы Макс, как и раньше, нагло повёл себя, она просто развернулась бы, а может, даже влепила пощёчину. Но его неожиданная вежливость обезоружила её, и она, кивнув, подошла к нему.
– Мы будем в «Кофейнике»! – крикнула ей Оксана.
– Что тебе? – спросила Катя, наблюдая, как ребята направились в сторону кафе, оставив её наедине с Максом.
Тот переложил цветы в одну руку, а второй растерянно взъерошил волосы.
– В общем… – замялся он. – Я хочу извиниться перед тобой… Я был не прав. Я не должен был делать того, что сделал…
– Ладно, – кивнула Катя и повернулась к нему спиной, собираясь отправиться вслед за подругами.
– Подожди! – окликнул её Макс и прикоснулся к плечу. – Вот, хочу подарить тебе эти цветы, – продолжил он. – Орхидея – символ нежности и чистоты. Прошу, прими их. Я признаю, что был не прав и прошу за это прощения. Обещаю, что не повторю свою ошибку.
Вздохнув, Катя покачала головой. Мягко освободилась от его хватки и, бросив взгляд на роскошный букет, произнесла:
– Не понимаю, как у кого-то могла подняться рука на такую красоту, – она протянула ладонь и мягко погладила нежные лепестки орхидей. – Они же живые, как можно было загубить их?
– Что? – опешил Макс. – Ты не любишь цветы? Или только орхидеи?
– Люблю, – улыбнулась она, – очень люблю. Любые люблю: розы, ромашки, тюльпаны, ландыши, пионы – неважно. Но как же они прекрасны, когда растут сами по себе: в саду, в лесу, в поле.
– У тебя очень красивая улыбка, – тихо произнёс Макс, внимательно её разглядывая. Букет так и остался лежать на изгибе его локтя. – Прости, что обидел тебя. Мне и правда очень жаль.
Его слова, сказанные столь бесхитростно, обезоружили, и она кивнула, снова улыбнувшись ему:
– Ладно.
– Что же мне делать с ними? – Макс указал на орхидеи. – Жалко будет, если завянут.
– Да, – согласилась Катя. – Сорванные цветы недолго радуют своей красотой, к сожалению.
– Так… Может, возьмёшь? – спросил он.
– Мне кажется, будет лучше, если ты подаришь их своей девушке, – предложила Катя.
– Мы расстались с Кристиной, – сообщил Макс. – Окончательно. Это надо было сделать уже давно. Мы совершенно разные и не подходим друг другу, мы только мучили сами себя.
– Мне жаль это слышать, – Катя внезапно поняла, что говорит дежурную фразу, и на самом деле ей ни капельки не жаль. Она не хотела признаваться самой себе, но извинения Макса, показавшиеся Кате искренними, подкупили её. Она уже не чувствовала по отношению к невыносимому мажору той злости, что была раньше. И может, этот мажор не так уж невыносим, раз способен признавать ошибки и просить за них прощение? – Тогда подари маме.
– Боюсь, она не оценит этот жест. Родители в разводе, и мы редко с ней видимся. Она сама оставила меня с отцом много лет назад.
– Мне очень жаль, – на этот раз Катя не слукавила. Сама выросшая с любящими родителями, она с трудом представляла, что можно лишиться одного из них. – Тогда, пожалуй, я приму их. Не выбрасывать же. Но больше не дари.
– Больше не буду, – согласился Макс. – Цветы не буду. Срезанные.
«Это было не так уж сложно», – удовлетворённо подумал Макс, глядя, как Катя, смущённо улыбаясь, приняла из его рук букет и склонилась над ним, вдыхая еле слышный аромат цветов. Хотя улыбка у неё и правда очень красивая. Последнюю мысль Макс постарался выбросить из головы.