Его чужая семья - стр. 14
– На ситуацию забить, Галь, на ситуацию, – укоризненно качаю головой.
Поднимаюсь с дивана и буквально выдираю из цепких рук поднос, пока он не стал орудием преступления.
Мы заходим за стойку регистрации и усаживаемся на крутящиеся кресла.
Сегодня, к счастью, только текучка, никаких медосмотров и прочих массовых прелестей.
Поэтому можно немного расслабиться.
– Что делать собираешься? – спрашивает Мухина.
Про девушку Романовского она уже, кажется, забыла, и теперь старательно обводит контур губ карандашом. Достаёт из косметички помаду и блеск.
– Работать, – пожимаю плечами.
Необходимый минимум косметики я нанесла дома.
– Да я не об этом, – крутит в пальцах помаду и кивает на дверь кабинета Егора Михайловича.
– А… – тяну задумчиво, – с этим… ничего.
На самом деле, я не знаю, что делать.
Да, первой реакцией, когда я увидела точную копию своего мужа, было скорее выяснить всё. Я хотела достучаться до него, понять, что случилось, но сейчас…
На холодную голову вся ситуация видится иначе. Романовский очень похож на Женю, практически одно лицо, если не считать некоторых нюансов.
Но на внешности сходство заканчивается.
Повадки, жесты, мимика, характер – ничего общего, если присмотреться.
И даже если каким-то чудом Женя остался жив в той автокатастрофе, потерял память и теперь вернулся, то за эти три года он очень изменился.
– А как же… он? – подруга в очередной раз направляет указательный палец в сторону кабинета босса.
Мне кажется, в этом несчастном дверном полотне скоро дыра образуется, столько мы в него тычем.
– А что он? Он меня не помнит, или вообще не знает…
– В смысле не знает?
– Галь, я не исключаю вероятность того, что это не Женя. Я наоборот всё больше в этом убеждаюсь. Он…
Замолкаю, потому что входная дверь открывается. Здороваясь наперебой и что-то шумно обсуждая в помещение входят лаборанты.
Терпеливо ждём с Мухиной, когда коллеги разойдутся по своим кабинетам, и потом продолжаем разговор.
Не хочется, чтобы кто-то услышал, о чём мы говорим.
Я сама в последние дни сомневаюсь в собственной адекватности, не хватало, чтобы и окружающие тоже засомневались.
– Не знаю, мне кажется, надо что-то делать, не сидеть же просто так, в конце концов? – эмоционально взмахивает руками.
– Например? – спрашиваю больше из вежливости, нежели из интереса.
Какой бы совет не дала подруга, следовать ему я не собираюсь. Хочу отпустить ситуацию хотя бы на время, пока не смогу здраво оценивать свои поступки.
– Тебе надо соблазнить босса! – воодушевлённо произносит Мухина. – И он сразу всё вспомнит.
Искренне надеюсь, что ослышалась.
– Галь, – смотрю строго на девушку, – ты о чём вообще? Как я это сделаю, если он даже слушать меня не хочет? Я его пыталась именем мужа назвать, он меня из кабинета выставил. Спасибо, хоть не из клиники. Да и зачем вообще это всё?
– Не надо ничего ему доказывать, просто соблазнить, а потом…
– То есть ты предлагаешь мне быть с ним, как с Романовским? Галь, ты себя слышишь вообще?
Даже мне стыдно становится от её слов, а Галина улыбается, как ни в чём не бывало.
Мухина немного легкомысленная особа, но я не думала, что до такой степени.
Обиженно надуваю губы и отворачиваюсь. Я не играю, я на самом деле расстроена словами подруги.
Боковым зрением замечаю какое-то движение справа.
Всё время нашего разговора мы сидели спиной к стойке регистратуры, будучи полностью уверены, что в холле никого нет.