Егерь - стр. 47
Роден даже не вздрогнула. Ее взгляд был прикован к Темному, который явно не знал, перед кем сейчас выпендривается.
— Ты закончил? — уныло поинтересовалась она.
Зафир опустил меч и демонстративно выдохнул.
— Скажи, тебя в этой жизни хоть что-нибудь способно удивить?
— Зверства, на которые способны люди. А вот твое позерство меня печалит. Тебе что, семнадцать лет?
— Значит, удивить тебя я ничем не смогу. — Зафир повесил меч на крепление.
— Надеюсь, что нет. Если с брачными танцами самца перед самкой мы закончили, позволь увидеть твой дом и мою комнату в нем.
— Вот так отбрила! — хмыкнул Зафир. — Ладно, пойдем дом покажу. — Он протянул ей руку.
Роден руку не приняла, но следом за ним пошла.
— Через два часа мы должны вылететь в резиденцию императора. Вечером там состоится семейный ужин. Мы официально приглашены.
— Я сюда работать прилетела или с семьей твоей ужинать? — разозлилась Роден.
— Библиотека. — Зафир открыл дверь и тут же ее запер. — Через несколько недель мы будем отмечать праздник Сбора урожая на Олмании. Стефан, согласно традиции, закатит прием. К этому дню объявление о нашей помолвке должно быть сделано. Тренировочная. — Зафир вновь отворил дверь и тут же ее закрыл. — Было бы неплохо, если бы твоя семья прилетела на Олманию и отпраздновала событие вместе с нами.
— Исключено, — отрезала Роден.
— Ладно. — Зафир пожал плечами. — Материалы дела покажу тебе завтра утром. А вечером… Мой кабинет посмотришь потом. — Он указал рукой на дверь и прошел мимо. — Комнаты для гостей. Кладовка. Еще одна комната. Моя комната. Твоя комната. — Зафир распахнул дверь и вошел внутрь. — Если не понравится, можешь выбрать любую другую. Они все типовые.
Роден осмотрелась. Унылая обстановка унылого дома. Стол. Стулья. Шкафы. Тумбочки. Кровать. Дверь в туалет, судя по всему.
— Годится. — Она подошла к кровати и присела на нее, пробуя матрац на мягкость.
— Будь готова через два часа.
— Непременно!
Зафир принес ее сумку и поспешил удалиться.
Он не понимал, что с ним происходит. Желание показать себя с лучшей стороны перед женщиной не было ему свойственно. Женщины приходили к нему сами, и для этого не требовалось прилагать никаких усилий. Генетические родители подарили ему внешность, которой многие могли бы позавидовать. И он пользовался благами природы себе в угоду. Впервые внешность не играла ему на руку, и это чувство диссонанса с самим собой он никогда прежде не испытывал.
А с чего это вообще он стал стараться? Ради интереса, который внезапно проснулся в нем месяца три назад? Разукрашенная жизнью женщина вошла в комнату для групповой психотерапии и… что-то вдруг изменилось. В тот же вечер он вышел на связь со своими и изучил личные дела всех, кого повстречал на сеансе психокоррекции. Даже липовое дело Мистроль Саваж, за именем которой скрывалась дочь императора Доннары, не так привлекло его внимание.
Сведения о Роден Кенигстен были такими же скупыми, как и ее реакция, когда он озвучил историю ее жизни. А чего он ожидал? И ради чего вообще пытался выйти с ней на контакт? Попытки разузнать историю Егеря впоследствии тоже не увенчались успехом. Женщина-загадка, которую захотелось во что бы то ни стало разгадать.
Интересно, он пригласил ее помочь с этим делом потому, что верит в талант Егеря, или это был предлог, столь удобный и не требующий объяснений от себя самого, чтобы вновь встретиться с ней и попытаться разгадать загадку?