Эффект зеркала - стр. 48
Для передвижного цирка как нельзя лучше сгодилось метро. Куча длинных переходов, при первой опасности – прыг! – и в поезд. Айя зашла с Джеком в эконом-магазинчик со всяким барахлом, выкопала себе из новогодних остатков блестящую пластмассовую шляпку и фломастеры. Накатала на картонке душераздирающие послание гражданам:
Люди! Будьте людьми, подайте на корм артисту цирка!
Первым пунктом в гастрольном турне был переход на Павелецкой. Длинный, теплый, наполненный приезжими, которые еще не пресытились чудесами столичной жизни. Как полагается профессиональному попрошайке, Айя поставила перед собой перевернутую шляпку, картонку, достала Джека, предварительно нацепив на него шлейку с поводком, и волшебство началось.
Капитан Воробей, правда, не до конца понял, что от него требовалось. Только вытягивал шею и нюхал своим маленьким подвижным носиком бесконечную людскую кашу.
– Ну же, дружище! – Айя поставила его на картонку. – Давай, как ты там на улице делал… Служи! В смысле… Стоять… Ну же, мальчик!
Но мальчик бездействовал. Прошло пять минут, десять, пятнадцать, а в блестящую шляпку упало только две монетки. И то каждая по рублю. А если придет крышующий? Ведь не поверит, что она стояла здесь бесплатно! Обыщет, найдет все ее деньги, и ночевать придется на вокзале. Эта мысль заставила ее припрятать купюры в лоток с песочком, который исправно служил хонорику туалетом. Кто бы что ни говорил насчет того, что деньги не пахнут, они просто никогда не доставали их из горшка. Но больше ни одно место не могло дать той же надежности: уж если бы ее стали обшаривать, то носки, лифчик и трусы были бы первыми на очереди после карманов.
И все же какая-никакая сохранность денег особого облегчения не принесла.
– Джеки! – прошипела Айя и взяла артиста на руки, развернула к себе, чтобы заглянуть в бесстыжие глазки-бусинки. – Где твоя совесть, а? Ты в курсе, что нам нечего будет есть? Хочешь жить со злыми дядьками, да? Ну чего тебе стоит! Ну покрутись немного!
С хонориком происходило странное: он напрягся и замер. Обычно он все время находился в движении, просачивался между пальцами, как кисель. Вытекал, бежал, вертелся… А теперь его будто залили гипсом изнутри. Стал твердым, даже усики перестали шевелиться, взгляд остановился. На мгновение Айе показалось, что она держит в руках чучело.
– Джеки! – испуганно пробормотала она и легонько тряхнула любимца. – Джеки, малыш! Я тут… Эй, что с тобой? Очнись, слышишь? Мы выберемся… – в глазах все поплыло, и Айя крепко прижала хонорика к груди. – Я тебя никому не отдам…
И вдруг через кофту и куртку она почувствовала биение крошечного сердечка.
– Тук-тук, – билось ее собственное.
– Тук-тук-тук-тук, – мелкими ударами отвечало сердце Джеки.
Пушистое тельце снова стало мягким, зверек шевельнулся, раз, другой… И снова принялся крутиться в ее руках.
– Ох, слава Богу… – выдохнула Айя. – Я бы не смогла без тебя. Садись, сейчас пойдем домой. Прости, дурацкая была затея… Поедем, подыщем лучше комнату.
Она посадила хонорика на картонку, а сама нагнулась над клеткой.
– Ого! – крикнул кто-то у нее над ухом. – Ты только глянь!
Айя выпрямилась и увидела двоих подростков. Парней лет четырнадцати-пятнадцати. Они стояли около нее с ошарашенным видом и пялились куда-то вниз. Она проследила за их взглядом и обомлела: Джек, ее капитан Джек, стоял на задних лапках и раскачивался.