Эффект прозрачных стен - стр. 41

– Ася? Что вы тут делаете? – спросила Лада, поднося к домофону магнитный ключ.

– Я… – Домофон пискнул, Лада прошла в подъезд, и Ася скользнула следом, так и не придумав, что сказать.

Через минуту Ася уже заскочила на кухню, где на столе действительно лежали оставленные ключи. Выдохнув с облегчением, она засунула пропажу в сумочку. Лада тем временем вела себя очень странно. Расстегнув пальто, она села на стул, откинулась на спинку стула и некоторое время изучала потолок. Потом вдруг резко спросила:

– Хотите выпить?

«Нет!» – возмутился в Асиных сережках камень трезвости.

«А что? Может, таким образом можно попытаться ее разговорить?» – возразил камень мудрости.

«Ни за что! – настаивала трезвость. – А если это проверка! Выпьешь – и попрут тебя из дома. Кому нужна пьющая нянька для любимой дочери?»

– Мне же за Машей ехать к трем часам, – неуверенно возразила Ася.

– Сейчас тринадцать тридцать, успеете, – сказала Лада, взглянув на часы. – Где Андрей Петрович?

– Э-э-э, – замялась Ася, – мы договорились у школы встретиться.

Лада стащила пальто, положила его на стол, вытащила из кармана мобильный и, отойдя к окну, набрала номер. Ася, решив деликатно удалиться, подхватила хозяйкино пальто и отправилась в прихожую, но на ходу услышала, что Лада звонит водителю и просит его сейчас же приехать, а по прибытии позвонить.

Вернувшись в кухню, Ася обнаружила на столе две рюмки. Лада, открыв шкаф, рассматривала этикетки выстроившихся в ряд бутылок.

– Вы что предпочитаете, вино или коньяк? – не глядя на Асю, спросила она.

– А вы?

– Да я, собственно… – Лада задумалась, и в этот момент зазвонил ее мобильный телефон.

– Да, я слушаю, – ответила Лада.

А потом глаза ее расширились, стали огромными и страшными. Схватив сумку, она бросилась к двери.

Тарасов толкнул дверь офисного здания и с удовольствием глотнул свежего апрельского воздуха. В следующую минуту он понял, что опрометчиво не взял куртку, поддавшись обману яркого апрельского солнца. Следовало, конечно, вернуться в кабинет и одеться, но душившая Прохора ярость не позволяла ему этого сделать. Виновником таких бурных эмоций был вовсе не молчановский детектив, опаздывающий уже на десять минут. Вызвал гнев Прохора Руслан Ларин, тот самый, который вчера устроил пикет под его окнами на глазах у немецкой делегации.

Ларина угораздило купить квартиру в строящейся башне у подножия Красной горки. Эксклюзивный проект, подземный паркинг, стеклянные стены от пола до потолка, великолепный вид на город… Все бы хорошо, но перед самой сдачей в эксплуатацию и торжественной выдачей ключей свежевыстроенный дом дал серьезную трещину и опасно накренился. Виноватых масса: проектировщики недосмотрели, геологи прошляпили тектонический разлом, ну и вдобавок бетон был не очень качественным.

Укрепление фундамента различными способами результатов не дало. Красавец дом застыл осовремененной копией знаменитой Пизанской башни. В нем не то чтобы жить – стоять рядом было страшно. На крыше уход от вертикали составлял почти шесть метров. Исчерпав все возможные варианты, компания-застройщик «Сити» объявила, что единственно возможным остается разобрать дом и построить заново. Вот только средств на это у «Сити» не осталось.

Жильцы злополучной высотки создали шарашку, гордо именуемую «Инициативная группа», и пытались по-хорошему или по-плохому выбить деньги у фирм, так или иначе «отметившихся» в неудачном строительстве. Возглавил группу Ларин, бывший журналист из городской газеты. Он прославился темпераментным репортажем о строительстве, факты в котором на поверку были искусно подтасованы в угоду ларинской фабуле. Отклонение от истины стоило редакции внушительного штрафа, а злополучному автору – пожизненной славы клеветника. Двери приличных заведений перед ним закрылись, а сомнительные фирмы с маленькими калиточками не могли обеспечить тот финансовый размах, к которому привык он и его большое семейство. Большое, потому что двадцативосьмилетний Ларин являлся отцом четверых детей.