Эффект памяти - стр. 2

Марина не видела, как тот тут же вскочил с кушетки, будто ошпаренный.

Когда она обернулась, Алексей уже стоял на ногах, внимательно глядя на нее. Их взгляды встретились. Марина с надеждой смотрела на него, будто Алексей был проводником в ее прошлое, которое она напрочь забыла.

Пожалуй, единственное, что осталось Марине в память о прошлом – это собственное имя.

– Ты же не Марина. Скажи им свое настоящее имя, – вдруг произнес он, приведя ее в ступор.

Вот тебе раз. Я еще и не Марина.

Она открыла рот от изумления, растерянно глядя на Алексея. Человек, который хоть как-то мог прояснить ситуацию, только что опроверг единственное, в чем Марина была уверена.

– Я ничего не помню, – сокрушенно вымолвила она, уже понимая, что даже в имени своем ошиблась.

– Ты называла себя Светланой, – сообщил Алексей, изучающе глядя на нее.

Так странно узнавать собственное имя… Но «Марина» мне ближе. Что-то здесь не то… Я чувствую, что он выдал совершенно чужое имя… А, быть может, я просто не та, за кого меня принимают? Лучше буду называть себя по-прежнему Мариной. Господи, докатилась…

Марина покачала головой, осознавая свое странное положение. Ей стало обидно, что Алексей в полном здравии, а ей самой память отшибло.

Но ничего, разберемся. Всему свое время.

Она снова попыталась хоть что-то припомнить, но в памяти мелькала лишь яркая вспышка света, поглотившая город.

Гештальт.

Она вздрогнула от этой внезапной мысли и вдруг поняла, что это слово значит для нее. Это название ее родного города, в котором она жила.

– Я родом из Гештальта, – вслух произнесла Марина и поняла, что сказала что-то не то. Все трое, находившиеся в помещении, уставились на нее настороженно.

– Катя, этой девушке срочно требуется обследование, – встревоженно поделилась мнением Регина, больше не рискуя звать Марину по имени. – Нельзя терять ни минуты. Похоже, у нее эффект Томирис.

Что еще за «эффект Томирис»? Что, вообще, происходит?

– Это не эффект Томирис. – задумчиво сказала Екатерина. – Это намного хуже.

Марина одарила всех присутствующих недоуменным взглядом. Они говорили загадками, и никто из этих людей, видимо, не считал нужным объяснить смысл происходящего.

– Может, вы, наконец, объясните, что все это значит? – требовательно заявила она. – Я не понимаю, что происходит.

Регина покачала головой. Хотела что-то сказать, но Катя ее опередила:

– Дело в том, девочка моя, – сочувственно начала она, – что твой разум пострадал в виртуальности. Каким-то образом ты не помнишь ничего, что с тобой происходило до эксперимента. Почему-то ты решила, что виртуальность и есть твой дом, – Екатерина настороженно посмотрела на Марину. – Мы знаем, что ты – обычный человек, одна из нас, и Гештальт тебе вовсе не дом.

– Кстати, документально ты действительно Светлана. Суслова Светлана Олеговна, если быть точнее, – объявила Регина.

– Что ж, добро пожаловать домой, Светлана Суслова, – добавила Катя.

Марина нахмурилась. Она поняла, что Гештальт – это призрачный город, в котором она никогда не жила. Но чувство родства с ним каким-то образом перенеслось в реальный мир. Что-то подсказывало Марине, что место, в котором она теперь оказалась, ей чуждо, но с фактами не поспоришь.

Светлана Суслова, значит… Девушка, пострадавшая во время эксперимента… Только и всего…