Эффект ореола - стр. 28
Снова стала смотреть за сменяющимся пейзажем, отводя от него глаза.
– Не обольщайся, – пробубнила я и вздохнула, когда мы подъехали к нужному месту.
Пока Дженни находилась в морге, я заказала все услуги у похоронного дома, который все сделал как нужно. Мне осталось лишь приехать и проводить сестру в последний путь. Они пригласили всех в специальное отведенное помещение, где уже находилась Дженни, но только лежащей в гробу.
Нас с Кристианом встретили представители похоронного агентства и проводили во внутрь, указывая на наши места. Нас разместили на первом ряду прямо напротив гроба. Многие уже сидели на своих местах. Кто-то всхлипывал, а кто-то надрывно рыдал. Я же сидела на своем месте совершенно безэмоциональная, пялясь на гроб, в котором лежит моя сестра.
Все повторяется. Точно так же я смотрела на два гроба четыре года назад, только тогда рядом со мной сидела Джении и плакала. Теперь рядом со мной пустой стул и черная огромная дыра в душе.
Я бы могла разрыдаться прямо сейчас, ведь мне больше нет ради кого сдерживаться и показывать опору. Но слез просто нет. Я сделала из себя робота, пока справлялась с трудностями и карабкалась вверх по лестнице.
– Что же, давайте начнем, – с печалью в голосе сказал один из представителей похоронного агентства, поднявшись на небольшую сцену.
Люди по очереди начали подниматься на сцену и говорить о Дженни что-то хорошее, еле сдерживая рыдания. Перед моими глазами слишком много черного цвета, будто все остальные краски просто перестали существовать. Даже гроб Дженни, на который я продолжаю смотреть, весь черный.
Я слышала лишь обрывки фраз. Речи людей заглушались моими воспоминаниями, которые вырисовывались в моей голове. Я вспоминала все наши совместные с Дженни моменты и все они счастливые, не считая похорон родителей.
Внезапно рядом сидящий Кристиан слегка ткнул меня локтем в бок, отчего я вырвалась из цепких лап прошлого, посмотрев на него с непониманием. Он головой указывал на сцену.
Я осмотрела весь зал, наполненный тишиной. Люди ожидали.
Я встала со своего места и медленно направилась к сцене. Встала перед трибуной, положив сцепленные в замок руки на стойку.
Перед тем как начать, я повернула голову и посмотрела на сестру. Она лежала без движений в белом платье, которое я сама выбрала. С этим цветом слилась ее бледная кожа, а я этого даже не учла. В моей памяти она осталась с румяными щеками, и я никак не могла представить ее вот такой.
– Прости, что не смогла сберечь, – хрипло проговорила я. Благодаря небольшому микрофону меня услышал весь зал.
Я сглотнула и отвела от нее взгляд, уставившись на свои руки. Я больше не знала, что мне сказать. Я не репетировала, не писала речь. Я просто не умею что-либо говорить о человеке. Даже во время похорон родителей за нас все сказала Дженни, несмотря на свое убитое состояние.
Я зажмурилась, понимая, что вижу ее перед глазами только живой и до сих пор не могу свыкнуться с мыслью, что моей маленькой Дженни больше нет. Как, не осознавая смерть близкого человека, можно что-то говорить о нем в прошедшем времени?
Я ощутила на своей талии крепкую руку, которая повела меня со сцены в зал. Кристиан усадил меня на место и сел рядом.
– Все хорошо, – прошептал он, сжимая мою руку.
Я находилась в какой-то прострации, не могла осознать происходящего. Я находилась в прошлом, где Дженни улыбается мне. Я прокручивала момент, когда видела ее в последний раз. Когда отпустила ее прямо в лапы смерти. Когда я даже не обняла ее. Когда я злилась на нее.