Её вина - стр. 9

– А парень-то жив или нет? – кряхтит какая-то бабка.

Мелкие, неприятные мурашки бегут по телу, в ушах шумит. Кусая ногти, покрытые свежим маникюром, обессиленно сползаю вниз. Лёжа в позе эмбриона, прижимаюсь щекой к прохладной коже сиденья. Беззвучно вою, проклиная всё на свете. 

Ксюху, так не вовремя попавшую в неприятности.

Дурацкий телефон и Whats up. 

Пешехода, из-за которого моя жизнь теперь точно полетит к чертям собачьим. Прямо в преддверии грядущего дня рождения...  

4. Глава 4 Арина

Эту ночь определённо можно назвать худшей в моей жизни. Рассказывая детали случившегося нашему семейному адвокату, Пронину Борису Степановичу, я мечтаю лишь об одном – оказаться подальше от места происшествия, где вдоль расставленных конусов с умным видом расхаживают инспектора, заполняющие протоколы. Пока мы с Борисом сидим в патрульной машине, они опрашивают очевидцев, с пеной у рта повествующих о ДТП.

Наконец, уезжаем в лабораторию, чтобы сдать экспертизу-тест на алкоголь и наркотики. А потом нас просят проехать в отделение. Вопросы, беседа моего отца с очередным сотрудником (имеющим звание повыше) и бумажки, которые велит подписать Пронин… Пытаюсь вникнуть и прочитать текст, но буквы, как назло, расплываются перед глазами. Взгляд не фокусируется на строчках совсем. Честно говоря, я, взвинченная и уставшая, вообще плохо соображаю и не слежу за тем, что происходит. Состояние отвратительное. Меня как будто выпотрошили и вывернули наизнанку.

Уже ближе к четырём по просьбе отца приезжает Игнат. Он первым делом крепко меня обнимает, а затем коротко целует в губы. Заглядывает в глаза, всерьёз спрашивая, как я себя чувствую.

– Что за нелепый вопрос? – раздражаюсь всё сильнее. – Я сбила человека, Игнат! Человека, слышишь?

– Агрессировать не надо, Арин, – недовольно хмурится, запуская двигатель.

Вымученно выдыхаю. Он-то не причём естественно, но сейчас меня правда лучше бы вообще не трогать. Скверный характер в такие моменты я демонстрирую во всей красе.

– Виктор Сергеевич всё разрулит, не пыли. А если понадобится, я и свои связи подключу. 

Голос – ровный и спокойный. Будто он на сто процентов уверен в том, что говорит. В принципе я тоже всегда считала, что не существует проблемы, которую не способен решить мой отец. Но нынешняя ситуация…

– Это статья и тюрьма! – озвучиваю то, от чего мороз ползёт по коже. 

В своём богатом воображении я уже в красках нарисовала и суд, и камеру. 

– Арин, – Игнат поворачивается ко мне и вскидывает бровь. – Ну какая тюрьма?

– Обыкновенная! Я, чёрт возьми, убийца! Понимаешь ты или нет? – хрипло ору на всю машину.

– Да погоди ты! Может этот поломанный ещё оклемается. Молодой организм, все дела, – равнодушно жмёт плечом и смотрит в боковое зеркало перед тем, как обогнать плетущуюся впереди камри.

– Оклемается? – качаю головой. – Он не дышал. Люди сказали, что пульса не было. 

– Люди… мало ли, что они болтают! Не нагнетай раньше времени! – цокает языком. – Из больницы ещё не сообщили, что сбитый тобой парень умер. 

Отворачиваюсь к окну. 

Меня бесит тот факт, что Ахметов ведёт себя так, будто ничего страшного не произошло. 

– Как вообще эта нелепость с тобой приключилась? Ты его не заметила, что ли? – расспрашивает о подробностях ДТП таким тоном, словно решил узнать погоду на завтра.