Её нельзя - стр. 43

Всем заправлял, конечно, Эльдар Басманов.

– Надо обсудить дату помолвки, – решил пожилой мужчина.

Я содрогнулась, упрямо не замечая взгляда Руслана Басманова. Нет, пока мы никак не связаны, он не заставит меня смотреть на него.

Ни к чему меня не принудит.

Хотя и стоило бы проявить кроткость, ведь я планирую просить его об отмене свадьбы…

– В конце недели было бы отлично. И нам не задерживаться в Волгограде, и вы успеете подготовиться. Мы поможем, – с холеной улыбкой сообщил Эльдар.

– Да, так будет правильнее, – поддержали его за столом.

Я молчала.

– Эмин, что ты думаешь?

– Отлично, – коротко бросил отец.

Договоренность будет исполнена. Сегодня вторник. Обручение в пятницу. Там меня спросят согласия, но десятки подарков на соседнем столе, в том числе от жениха, не терпели несогласия.

Я опустила руки, не выглядев счастливой.

Я почти ни к чему не притронулась, лишь через силу что-то запихнула в рот, чтобы стоять на ногах. Скоро мне разносить гостям чай вместе с мамой. Без мамы и ее поддержки я бы сошла здесь с ума.

Когда принесли торт, я поняла, насколько сильно моя семья готовилась к этому дню. Скатерть на столе под заказ, стаканы для чая под заказ – они были с узором ручной работы и назывались армуд, и теперь этот торт. Трехъярусный и широкий в минималистичном, но дорогом дизайне с нашими инициалами.

РС.

Я задыхаюсь, думая о том, что ЭС смотрелось бы куда гармоничнее.

– Чай, София, – спохватывается мама, вставая из-за стола. – Принесем чай, потом разрежешь торт.

– Разрежешь? У меня же руки трясутся…

Мама поспешила на кухню, там уже стояли готовые подносы со стаканами.

– Делай чай покрепче, – посоветовала мама.

Я делала все машинально, каждое действие сопровождалось сухими мыслями: чай покрепче, кусочек лимона, моя жизнь разрушена. Чай покрепче, кусочек лимона, моя жизнь разрушена.

Получилось около тридцати чашек – столько близких и дальних родственников приехало посмотреть на мои мучения.

– Бери поднос, детка, и неси в гостиную. Все ждут!

«Подождут», – хотелось огрызнуться.

Но сил не было.

Руслан увидел меня, и я ему понравилось. Надежда на то, что он откажется от меня, таяла на глазах.

Я взяла поднос, стиснув зубы.

Один шаг, второй, третий. Я шла на звонкие голоса, и они становились все ближе. Скоро снова меня будет обжигать его взгляд – красивый, но чужой мужчина хочет меня в жены, а я нет.

По ногам внезапно подул холодный ветер – будто кто-то открыл дверь нараспашку, но я все равно упрямо шла на голоса. Если я уроню все стаканы с подноса, мне не поздоровится. И от Мурада, и от отца.

Так что мне все равно, кто заявился еще поглядеть на мои страдания!

К черту всех!

– Вот и Эмиль приехал.

Голос Рустама Басманова. Рядом. Очень.

Бах-бах.

Бах…

Бах…

До разума еще не дошло, а сердце от имени уже вскачь несется. Я крепче сжала поднос, еще и дурацкая прядь все же выбилась из-под заколки и загородила мне вид справа.

Я шла упрямо, настойчиво. Донести стаканы. Об остальном подумаю позже.

– Я не мог не приехать, дядя.

Тело замедлилось, откликнувшись на этот голос.

Руки затряслись, нижняя губа – тоже. Пальцы ослабели, я все-таки вскинула взгляд и повернулась вправо. Лучше бы я этого, конечно, не делала.

Не с подносом в руках.

Не с ватными ногами.

Подняв свои глаза, я попала в плен других. Жгучих, опасных, темных до одури. Это было ужасной шуткой судьбы. Насмешкой, иронией.