Ее королевское пророчество - стр. 3

– Прошу вас! Я нужна своей семье.

Великан присел на корточки возле распростертой у его ног девушки и задумался. Бьянка смотрела на него снизу вверх широко раскрытыми от ужаса глазами и ждала.

– Даже не знаю, разочарован я или… восхищен, – наконец произнес он.

– Я вас не понимаю.

– Ты так хочешь жить, маленькая фьер, что даже пошла на обман. Тебе нет и шестнадцати.

– Завтра… Завтра мой день рождения, – прошептала Бьянка, прежде чем провалиться в черноту.

Комната, в которую вошла Морриган, была такой крохотной и тесной, что ей сразу захотелось сделать глубокий вдох, чтобы сбросить с плеч ощущение давящий тяжести от этих стен. Здесь было совсем мало мебели – небольшой комод в дальнем углу, который, судя по всему, одновременно служил для хозяйки комнаты столом, справа от входа кровать да деревянный стул подле нее. Одно-единственное окно в данный момент было закрыто плотной занавеской и пропускало совсем мало света.

Морриган не стала садиться на стул, хотя следовавшая за ней по пятам женщина предложила ей именно его. Она опустилась прямо на постель рядом с больной девушкой и некоторое время молча вглядывалась в ее лицо.

– Как это случилось? – наконец спросила она.

– Никто не знает. – Женщина пожала плечами, промокнула красные воспаленные глаза платком. – Муж нашел ее в сарае. Она была уже без сознания. Сходили за лекарем. Он почти сразу сказал, что Бьянка заразилась «чужеземкой» и долго не продержится.

Женщина громко всхлипнула, сдерживая подступившие рыдания, а Морриган недовольно поморщилась. Ей претила мысль, что кто-то из-за своего невежества додумался дать столь глупое название неизвестному недугу.

Хотя другого пока что не знала и сама Морриган.

– А это? – Взгляд переместился на свисающую с кровати руку девушки. Морриган осторожно провела указательным пальцем там, где просвечивал едва заметный глазу рисунок.

– О! Это появилось вчера! – Голос женщины зазвучал возбужденно, она была рада отвлечься на другую тему. – Бьянке как раз исполнилось шестнадцать. Бедная моя девочка… Но я никогда не думала, что это возможно! У нас в роду всегда были самые обычные люди.

– Все бывает впервые, – спокойно отозвалась Морриган. – Оставьте нас наедине, – добавила она. – Я позову, если будет нужно.

Тихие шаги за спиной смолкли, и теперь единственным звуком в комнате стало тяжелое дыхание девушки. Она была совсем хрупкая – худое лицо, тонкие руки. Белокурые волосы слиплись от пота и разметались по подушке. Кожа была бледная, но на щеках при этом выступал яркий нездоровый румянец.

Морриган положила прохладную ладонь на лоб больной, и та в ответ слабо застонала. Лоб был таким горячим, что она очень отчетливо представила, как болезнь буквально выжигает девушку изнутри. Скомканная простыня и следы царапин от ногтей на измученном теле только подтверждали ее догадки.

Морриган сделала глубокий вдох, расправила плечи и максимально сосредоточилась на предстоящем деле.

– Что ж, девочка. Давай будем выбираться из этого пекла.

Прошло несколько мучительно долгих минут, прежде чем Рейна Кастелло наконец увидела свою гостью в проеме двери. Морриган вошла прямо в кухню, где у накрытого к скромному ужину стола сидела хозяйка. К слову сказать, ужин так и остался нетронутым. После того как в их дом явился сначала старейшина деревни, а затем и та, кто сейчас стояла перед Рейной, стало не до еды. Муж поспешно собрал упирающихся близнецов и почти силком уволок к соседям. Рюмка терпкой наливки, которую он только и успел, что поднести к губам, вернулась на свое место. Горячий запеченный картофель на тарелках совсем остыл, а сырные лепешки заветрились.