Её цветочки - стр. 25
Фрэнсин встала, подошла к буфету, стоящему под лестницей, и, достав из него свои самодельные чистящие средства, поднялась по лестнице в свое крыло дома.
Дотронувшись до ручки двери комнаты Мэдлин, она замерла. Она не входила туда уже несколько лет. Бри томилась рядом и от возбуждения пихала картины, висящие на стенах коридора, чтобы они перекосились.
– Иди на первый этаж, Бри. Я уберусь здесь одна.
Фрэнсин не удивилась, когда Бри скользнула вниз, перекосив все картины на своем пути.
В комнате Мэдлин ничего не менялось со времен их детства. Стены все так же были оклеены обоями с ягнятами, бегающими среди желтых цветов, теперь, правда, выцветшими. У одной из стен все так же находилась узкая кровать, ныне с ничем не застеленным матрасом, а напротив располагался широкий гардероб из древесины грецкого ореха. Под окном был поставлен письменный стол, на котором стояла ваза с филигранью под ободком и черными остатками цветов, рассыпавшихся в пыль, когда Фрэнсин дотронулась до них. Когда-то это были садовые лютики, цветы Мэдлин. Эти желтые цветы не очень-то оживляли ее комнату, но Фрэнсин всегда ставила их здесь, когда сестра приезжала домой; это было напоминание о матери, хотя вряд ли Мэдлин это замечала.
От самой Мэдлин здесь не было ничего. Никаких картинок, оставшихся с детства, никаких книг в книжном шкафу возле двери. Именно так выглядела эта комната, когда Мэдлин уехала отсюда в возрасте шестнадцати лет. И ее короткие нечастые визиты не оставили здесь ни малейшего отпечатка.
Когда комната была убрана, а кровать застлана, Фрэнсин поместила под матрасом один из своих защитных мешочков, после чего торопливо вышла вон, потому что была не в силах находиться в этом мертвом помещении и дальше.
Убирая чистящие средства, она услышала, как перед парадной дверью остановилась машина. Спустившись в вестибюль, замешкалась, проверяя, все ли в порядке, затем нехотя стряхнула пыль с юбки и блузки и сделала глубокий вдох. Затем, прежде чем Фрэнсин успела открыть парадную дверь, та распахнулась, и в дом ворвалась Мэдлин.
Глава 6
В пятьдесят один год Мэдлин все еще была красива и обладала гипнотическим великолепием. Ее длинные темно-рыжие волосы ниспадали изящными волнами, макияж скрывал чуть заметные морщинки вокруг глаз и губ, и глаза оставались все такими же – большими, зелеными, опушенными темными ресницами и полными такой беззащитности, словно она была готова вот-вот разрыдаться. На ней было надето светло-зеленое платье, скроенное так, чтобы подчеркнуть ее пышную фигуру, свидетельствующую о непреодолимой любви к шоколадным конфетам.
Ступив на порог, Мэдлин мелодраматично застыла.
– Я могу войти? – спросила она звучным хриплым голосом, подняв одну выщипанную бровь.
Фрэнсин посмотрела на гору чемоданов, которые таксист продолжал переносить на крыльцо. И, натянуто улыбнувшись, кивнула.
– И ты, и все остальное.
Мэдлин почти подбежала к Фрэнсин и сжала ее в объятиях.
Они были непохожи, как ночь и день. Если наружность Мэдлин была окрашена в яркие цвета – пусть даже с возрастом эти цвета стали поддерживаться искусственно, – то Фрэнсин была бесцветна. Все в ней было тонким или худым: тонкий нос, тонкие губы, худое лицо, худые плечи, худые ноги, узкие бедра и отсутствие бюста – какового у Мэдлин было хоть отбавляй.