Единственный вдох - стр. 24
Вода искрится в лучах восходящего солнца. Вдали темнеют утесы, а за ними – берега Тасмании, очерченные лиловой тенью.
Краем глаза Ева замечает что-то у побережья. Это Сол. Надев ласты, он заходит в воду и как будто сливается с ней, отталкивается вперед мощными движениями. Доплывает до середины бухты и там, раскинув руки в стороны, просто покачивается на поверхности.
Спустя пару минут он ныряет и исчезает под водой, словно его и не было.
Ева смотрит.
Время тянется медленно.
Конечно же, Сол вынырнет, но на душе все равно беспокойно.
Уже двадцать секунд. Или даже тридцать?
К горлу подкатывает комок, в мыслях вспениваются бурные воды Атлантики. Оранжевая шлюпка. Шум вертолета.
Во рту пересохло. Ева не отрывает взгляд от того места, где скрылся Сол. Он обязательно выплывет, он должен. И все же сердце стучит отчаянно.
Не раздумывая, Ева вдруг срывается с места и бежит к берегу. С каждым шагом она мысленно возвращается на тот декабрьский пляж в Дорсете, где ветер вздымает песок, где дикий морской пейзаж кажется унылым без Джексона.
Ева останавливается у самой кромки воды, тяжело дышит. Солнце отражается от воды, заставляет щуриться. Где же Сол? Поверхность зеркально ровная – даже ряби не видно.
На теле выступает пот. Получится ли доплыть до него? Или лучше позвать на помощь? Хотя кто здесь услышит…
Вспоминается и другое: полицейский с рацией, толпа людей в ожидании, спасательная шлюпка кружит в бушующем море.
И вдруг посередине бухты – какое-то движение. Сол прорывается сквозь поверхность: вода стекает с лица, он шумно глотает воздух.
От напряженных мышц дрожь расходится по всему телу, колени подкашиваются. В голове крутится лишь одна мысль: «Это не Джексон».
Вернувшись на берег, Сол замечает Еву: та стоит у воды, какая-то взвинченная. Он снимает маску, ласты, протирает лицо от соленой воды.
– Все нормально?
Ева поспешно кивает. Вдохнув, спрашивает:
– Хорошо понырял?
– Вода отличная.
Ева оглядывает бухту.
– Тут тихо.
– Ага, изредка только проплывает рыболовный катер или кто-нибудь на байдарке.
Молчание. Высоко парит чайка, ее белые крылья подсвечены солнцем. Они оба следят за птицей: вот она снижается, подлетает совсем близко к воде.
Сол нервно переступает с ноги на ногу.
– Как хижина, нормально спалось?
– Да, очень удобно, – выдает Ева банальный ответ.
– Ну и хорошо.
– Спасибо, что помог.
– Да не за что.
Оба осторожно обходят тему, которую так боятся затронуть: Джексон.
– Я скоро освобожусь и подвезу тебя до машины, ладно?
– Спасибо, – кивает Ева.
– Куда дальше поедешь?
– В Хобарт, наверное. Может, попробую встретиться с кем-нибудь из давних друзей Джексона. Что-нибудь придумаю, – улыбается она, показывая свою решимость, хотя взгляд говорит о другом.
Представив, как Ева колесит по Хобарту и расспрашивает людей о Джексоне, Сол понимает, что это не лучшая идея. Вода помогла ему расслабиться, но теперь в теле снова появляется напряжение, сдавливая виски.
Сол глядит в сторону хижины. Здесь, на Уотлбуне, никто, наверное, уже и не помнит Джексона, ведь он не бывал на острове с пятнадцати лет. Однако в Хобарте его знают.
Через какое-то время Сол говорит:
– Хижина пока свободна, можешь остаться, если хочешь.
Ты как-то спросила, из-за чего мы с Солом поссорились, и я рассказал. Но не всю правду.