Единственный шанс - стр. 14
Краем глаза Дубинин увидел, что его нагоняет группа бойцов. Среди касок мелькнула бескозырка. «Наверняка Костя, – подумал Иван. – Больше некому». И тут же узнал собранную фигуру друга.
Тот мчался напрямик, перемахивая воронки, взлетая на холмики битого кирпича. На исхудавшем красном лице горел азарт боя.
«Вот же отчаюга! – мелькнула мысль. – “Чепчик” нацепил и прет напролом!» Дубинин любил Костю Висовина, никогда не унывающего, смелого до бесшабашности парня, влюбленного в море. Вопреки самому строгому распоряжению старшины, тот не желал расставаться ни с «морской душой», как именовалась у него тельняшка, ни с бескозыркой – гордым символом принадлежности к флоту.
Бригаду морской пехоты всего полтора месяца назад влили в состав их стрелковой дивизии и сразу же, чтобы не отличались от остальных, переодели личный состав в штатное обмундирование. Приказ надеть каску Костя воспринял как покушение на остатки его принадлежности к «великому морскому братству» Но делать было нечего: черная форма демаскировала бойцов, делая удобной мишенью для врага.
Добежав до полуразрушенного многоэтажного здания, Дубинин прижался к стене. Дом этот представлял собою странное зрелище. Расколотый надвое прямым попаданием бомбы, он чудом не развалился и зиял в сторону площади глазницами обожженных окон. В одно из них на первом этаже Иван и швырнул гранату. Выждав момент, пока она взорвалась, прыгнул внутрь здания. В помещении стояла густая едкая пыль. Толовая гарь ударила в нос. Возле покореженного станкового пулемета лежали вповалку три человека в черных мундирах. Дубинин перешагнул через трупы и бросился наверх по изрешеченной лестнице, похожей на мост, висящий между перекрытиями этажей.
– За мной! – гаркнул он.
Откуда-то с потолка, сквозь рваный пролом, ударила короткая автоматная очередь, прострочившая каменные ступени у самых ног.
– Поберегись, Дубинин! – донесся до него голос лейтенанта Земкова. – Зря не рискуй! Гранатами выкуривай гадов!
Он был, конечно, прав. Боезапасов у них теперь хватало. Не то, что в сорок втором, когда считали каждый патрон…
Стремительную, туго перепоясанную широким командирским ремнем фигуру Земкова, ворвавшегося в здание одним из первых, можно было увидеть то там, то здесь. Дубинин не просто уважал лейтенанта. Он преклонялся перед ним. У Земкова был богатый фронтовой опыт. Он имел ранение, несколько боевых наград. Побывал во многих сражениях и на севере, и в центре, а теперь вот попал на 4-й Украинский фронт в бригаду морской пехоты, хотя был человеком сугубо сухопутным.
– Давай пулемет сюда, Соценко! – крикнул Земков нетерпеливо. – Да поживее поворачивайся!
Взводный поторапливал солдата не зря. Высоченный, квадратный Соценко проворством не отличался. Он и ходил неторопливо, и высказывался не спеша, что вовсе не означало, что солдат ленив, как казалось некоторым. Дубинин знал: Сашка Соценко трудяга. Просто, прежде чем что-либо сделать, он должен основательно подумать. Зато уж взявшись за дело, выполнит его честно и основательно. Его надежность очень импонировала Ивану. Он готов был с Сашкой идти в разведку, знал: не подведет.
Неуклюже вскидывая ноги, Стоценко тяжело протопал по лестнице, изловчившись, пристроился с ручным пулеметом в проеме перекрытия, отделявшего второй этаж. «Дегтярев» в его крупных руках казался маленьким, однако заговорил в «полный голос». Не снимая пальца со спускового крючка, Сашка выпалил весь диск. И на втором этаже все смолкло.