Единственный дракон. Замок княгини - стр. 71
Что тут скажешь. Самый старый и мудрый дракон не станет утверждать, что понимает женщин, а он, Дьян, ещё даже не стар. Для дракона. Он взял Кантану за руку, переплел пальцы. Её рука была безвольной и холодной.
– Смотри на Джелвера, – сказал он, – чтобы не беспокоилась потом.
Спросил по-соддийски:
«Джелвер, когда уже ты предъявишь доказательство моей мужской состоятельности?»
«Именно сейчас, – отозвался тот, – ты хоть императорский подарок снял? А то действительно решат, что ты без дареной магии никуда».
«Не снял, потеряю еще. Я из него пряжки сделаю на сапоги».
Может, кто и заметил, что все соддийцы вдруг разом заулыбались.
Джелвер подошёл к императору, остановившись за несколько шагов, поклонился, и четко и торжественно произнес:
– Мой император, мой князь сообщает тебе, что покидает твой гостеприимный дом, взяв всё ему положенное.
Вот так, ни больше ни меньше. Выхватив из-за тени сверток, Джелвер встряхнул им, разворачивая, добавил силу, расправляя и демонстрируя всем полотнище.
– Подтверди, маг, – сказал Джелвер.
Соддийцы умели говорить так, чтобы было очень хорошо слышно, не только по-соддийски. Стало тихо.
Маг-хранитель за плечом Дьяна странно дернулся. И он разволновался, вон даже веко задергалось. С чего бы? И что за выдержка, чему там их учат в Обители Хранителей...
Действо меж тем продолжалось. Маг, стоящий возле императора, протянул руку, но сила соддийца, держащая полотно, показалась ему плотным воздушным коконом, сквозь который не проникали пальцы. И магическое воздействие тоже не представляло проблемы для Джелвера...
Впрочем, как и для любого соддийца. Соддийцы неуязвимы для магии.
– Подтверждаю, – провозгласил маг, проведя рукой над недосягаемым для него полотном. – Теперь тебе следует это отдать! – он попробовал опять схватить простыню, но та вдруг загорелась по всем краям сразу, бодрые языки пламени побежали к середине, и совсем скоро ткань рассыпалась черными ошметками. Тут же их подхватил ветер и унес. Хотя, вообще говоря, вечер выдался безветренный.
Маг отступил в ярости.
– Что ты наделал, лир?! Так у нас не принято.
Ну да. У них принято вешать это на видном месте на целый день, обычно там, где пируют. Джелвер заявил, что поступит иначе, по обычаю Каста — то есть сожжёт. Разузнал, стало быть, про обычай.
– Прошу прощения, так принято у нас, – возразил Джелвер. – Чтобы это не повлияло на здоровье будущих детей.
Чушь. Наспех придуманная отговорка. Зато знания итсванцев о соддийцах теперь пополнятся ещё одной ерундой, которую их умники запишут. Удобно иметь различные обычаи – всегда можно сослаться даже на не несуществующий.
– Ты гость, и должен уважать обычаи Итсваны.
Вежливый хозяин не напоминает гостям, что они должны и не сделали. А это значит, что маг раздосадован.
– Прошу меня простить, мой император, – Джелвер поклонился императору, – я доставил радость твоим прачкам, сократив им работу...
Тот улыбался – возможно, вообще мало что понял.
– Ты довольна? – спросил Дьян Кантану.
Она быстро кивнула, улыбнулась. Зато маг-хранитель высказался:
– Вы напрасно уничтожили весьма ценный артефакт, мой князь.
– Артефакт, позволяющий изготовить артефакты, дающие посторонним наши возможности в наше отсутствие? – заметил Дьян с усмешкой, – получается, они ценны не для нас.