Единственный дракон. Замок княгини - стр. 37
Ардай, слушая это, чуть не рассмеялся.
В человечьем облике ни один дракон, наверное, не откажется от хорошо приготовленного жаркого. Разве что Лиолина была исключением — если ей предложить вместо жаркого сладкую булочку со взбитыми сливками. Но в драконьем облике ни один дракон не станет питаться мясом, ни живым, ни жареным. Не хочется. Жажда и отвращение к пище накатывали на Ардая и до того, как он переменил обличье впервые, если драконья суть подступала близко.
Зачем дракону страшные острые зубы? Не для того, чтобы есть, во всяком случае. Ими можно хватать, рвать — да мало ли что. Без них было бы неуютно. Они великолепно дополняют грозный облик большого черного!
Но слушать все эти глупости и не смеяться? Так и лязгнул бы прямо здесь, у этих лиров на виду, своими страшными драконьими зубами...
– Вам, наверное, неприятно узнать, что драконы иногда вам не подчиняются? – с пониманием спросил младший князь Каста, – это понятно. Если бы вы привязывали их, как мы рухов, всё было бы иначе. Конечно, драконы слишком сильны, но ведь есть шад, который помогает их удерживать? Когда-то вы всё же пользуетесь шадом?
Вот же умник нашелся.
– Шад... это всё слишком сложно, – ответил Джелвер. – И да, лир, если бы наши драконы нам не подчинялись, было бы грустно. К счастью, это не так.
– Однажды я сам видел, как охотится дракон, – младший князь понизил голос, – я был ещё мальчишкой, лет восемь мне было... или десять. Дракон поймал горную козу, очень близко от меня, я хорошо видел. Это было у нас, в Касте.
– А какой был дракон? – спросил Джелвер.
– Чёрный, – уверенно ответил лир Эв, – но он был меньше того, что только что улетел. Я готов ручаться за свои слова, потому что помню всё очень хорошо. Я рассказал отцу, и он попросил меня никому и никогда не говорить об этом.
– Почему же ты решил рассказать теперь?
– Потому что не вижу доверия в твоих глазах, лир Джелвер, – сказал лир Эв. – Но если я сам видел, как дракон охотится на козу, почему я не должен верить, что он может поохотиться на жеребенка?
– Дело в том, наверное, что я ничего подобного не видел, – ответил Джелвер. – Но мне было бы любопытно посмотреть. Это было лет двадцать тому назад, как я понял? Я знаю дракона, который часто летает в тех местах. Он темно–серый.
– Думаю, в цвете я мог и ошибиться, – нехотя согласился младший князь.
«Вот же демоны, – сказал Джелвер по-соддийски, – и зачем ему было ловить ту козу?»
8. Глава 8. Князь Дьян
Серый дракон под князем летел ровно и быстро, сила одевала коконом, защищая от обжигающего ветра, и упасть с дракона нельзя, так что вздремнуть было нелишне. Он не мог спать. Он ясно чувствовал, как такой же ветер, холодный и небрежный, растрепал теперь всю его жизнь, налаженную и ясную. А внизу простиралось море, серо-зеленое, неласковое в это время года, в седых космах волн, с одной стороны – бескрайнее...
Только не для него. Для драконов в этом мире нет ничего бескрайнего.
Он, Дьян – соддийский князь, коронованный истинной короной. У него нет наследников, потому что мальчишка, рожденный его непокорной и взбалмошной сестренкой восемнадцать лет назад от итсванского именя – пока не наследник. Ему ещё взрослеть. Князя некому заменить, потому что дед, Старший Дьян, на это уже не годен.
Он, князь Дьян, был дважды женат по обычаям предков, кроме того, у него были женщины и вне этих браков. И результат – одна дочь, маленькая Бина, выжившая чудом. Его любимая малышка, которую ещё годы отделяют от её первого полета. Она станет красавицей, как её мать, и такой же прекрасной летуньей, как все женщины в семье Дьянов – ему бы этого хотелось. Но она будет женщиной, которую отдадут замуж за чёрного дракона, может быть, в другой конец Содды – что для драконов расстояния? Она станет матерью чёрных драконов, но наследницей отца ей не стать и корону его не примерить – истинная корона Дьянов не ложится на головы женщин. Они примеряли, конечно, примеряли, и не раз – не ложится. Это так же верно, как то, что женщины не водят драконьи стаи. Правда, её сыновья могут стать наследниками Дьяна, так же, как он сам получил при рождении силу матери, а не отца…