Единственный дракон. Замок княгини - стр. 104
– Именно, лира. Как ты верно заметила, у тебя есть ты сама. Лично тебе эти амулеты ничем не помогут. Теперь я понимаю, почему амулеты, найденные в шкатулке на столе твоего отца, сначала как-то действовали, но быстро испортились. Просто истек срок, который ты отмеряешь в один месяц. Что ж, наверное, это имеет смысл, лира. Но я рассчитывал на большее, – он с выразительным упреком посмотрел на князя.
– Все мы рассчитываем на что-то, друг мой, – мирно заметил князь, – княгиня твой союзник в делах. Да, моя лира? Ты и дальше будешь помогать магу, верно?
– Конечно, – сказала Кантана, – я не меньше, чем остальные, хочу разобраться с тайнами Шайтакана. Ты что-то успел, лир Гент? Пока те амулеты действовали?
– Так мало, что смог только помечтать о большем, – ответил тот уклончиво. — Достопочтенный Каюб, – тут он запнулся и посмотрел на князя немного виновато, – твой отец, я уверен, мог многое, потому что он был мужем владетельницы и отцом её детей. Да-да, считаю, что это тоже давало ему власть над замком. Я охотно познакомлю тебя со своими записями, но, видишь ли, не раньше, чем маг из Каста отбудет к себе домой. Однако не стану скрывать, моя лира: я хотел бы быть в курсе того, что ты от него узнаешь. Про замок, конечно, только про замок.
– Я буду иметь это в виду, лир маг.
Теперь она кое-что поняла. Некоторая часть замка невидима и неосязаема — для всех, кроме владетельницы? Дверь и лестница не иллюзия, а действительно дверь и лестница. Замок зачарован несметное количество лет назад.
Невероятно. И отец знал...
Насколько много он знал?
Рассказать про ту дверь и лестницу? Маг поймёт и поверит, и князь тоже. Они обрадуются. Но она лишь плотнее сжала губы, ощутив ясное нежелание об этом рассказывать. Сильное нежелание, почти на грани невозможности. И панику при мысли о том, что кто-то узнает про дверь.
Кто-то посторонний. Ведь это её замок. Его тайны принадлежат ей!
Как странно.
И она ничего не сказала магу. Он ушёл, многозначительно пообещав навестить её опять. Князь остался. Подошёл и обнял её, развернув к себе спиной. Сказал с усмешкой:
– Надо же, лира жена. Все предыдущие мои жёны были жёнами князя Дьяна. А теперь я сам угодил в мужья владетельницы. У меня может быть какая-никакая власть тут, потому что я муж своей жены! Это забавно.
А у итсванцев, между прочим, не принято вспоминать прежних жён при нынешней. Она обернулась, заглянула ему в лицо, улыбнулась.
– Завидуешь, муж мой? Ревнуешь к моей власти?
– Нет, – он засмеялся.
Правильно, у неё ведь и не было никакой власти.
– Ты сердишься, что я и теперь выполняю волю своего отца, которого ты ненавидишь?
Дьян и бровью не повёл.
– Не сержусь. Я взял тебя в жёны со всеми твоими старыми обязательствами. И признаю, что отец давал тебе дельные советы. Я ведь, кстати, много старше, у меня были жёны и есть маленькая дочь. И куда больше обязательств, с которыми тебе тоже не стоит спорить.
Вот как. Но ведь она и не помышляла спорить...
– Хорошо, – она кивнула, – я бы очень хотела познакомиться с твоей дочерью.
– Познакомишься, когда будет можно. Идём-ка сюда...
Продолжая обнимать за плечи, он привел её в гардеробную. Остановился напротив картины, не подходя близко и не выпуская жену из рук, и какое-то время задумчиво рассматривал мозаику.