Единственная для принца. Книга 2 - стр. 47
И оглянулась посмотреть. Одна адептка другой показывала какой-то пасс рукой, будто держала в широко растопыренной ладони шар и поворачивала его пальцами. Другая радостно кивала – да, она помнила.
Мне стало интересно, но ничего не понятно. А у кого спрашивать? Правильно – у Ариши. И за обедом я спросила, а она ответила. Неожиданно эта тема оказалась настолько благодатной, что я удивилась – не только Ариша, но и большинство соседок по столу с увлечением делились тем, как овладевали магией. Всё оказалось довольно просто!
Девицы не только вспоминали смешные и каверзные случаи из начальной магической школы, но и с удовольствием показывали мелкие хитрости и приёмы, которым учат самых маленьких магов, показывали мне, как правильно ставить пальцы, как задерживать или, наоборот, выпускать дыхание. Да с таким рвением, что я только успевала вертеть головой и запоминать, а потом нарабатывать навыки.
Трудность была в том, что мне некогда было отрабатывать то, что у всех уже было доведено до автоматизма и было почти уже их естественным продолжением. Я, конечно, приходила в назначенные дни на занятия к Хараевскому, но он почему-то занимался со мной совсем другим.
Я должна была сидеть на полу с закрытыми глазами и пропускать сквозь себя магию туда и обратно – через руки, ноги, голову, туловище. Магию нужно было раздувать и сжимать внутри себя, скручивать, сворачивать и расплетать в мелкие пряди. У меня получалось плохо. Ощущение рвущегося из рук толстого каната во время ледяного зимнего шторма не покидало меня – магия толстой скользкой змеёй вырывалась из рук, извивалась и норовила шлепнуть меня по носу.
Я выходила с этих занятий мокрая, как мышь. Под недовольным взглядом орлиноносого декана чесалась спина. Хорошо, что он не сопровождал свои взгляды словами, а то я вообще не знала бы куда деваться. В общем, это было совсем не то, чего мне не хватало.
Мне казалось, что правильная постановка пальцев, рук и всего корпуса были бы сейчас важнее. Умение получить отклик магии, провести её и сконцентрировать где-то в руке или даже на пальцах – вот то, что меня интересовало. И поэтому я практиковала всё, что слышала от адепток в единственное свободное время – когда перемещалась по Академии. Из столовой в общежитие, из общежития на занятия, из корпуса в корпус – все эти минуты я посвящала правильной постановке пальцев, отработке мелких пассовых движений и попытке сконцентрировать искру магии на пальцах или ладони.
И именно в один из таких моментов я так увлеклась, потеряла из виду Аришу – я всё пыталась одолеть одно особенно заковыристое положение растопыренных пальцев, которое мне никак не давалось. Я, конечно же, не смотрела под ноги, и в толпе, что вечно сопровождала движение адептов по коридорам, столкнулась с кем-то, и стала заваливаться. Меня подхватили сильные руки, и когда я подняла взгляд, то была ослеплена белозубой улыбкой. Парень, что помог мне, смотрел и радостно улыбался.
Вокруг нас тут же начался затор, как на реке по весне, когда льдины, бывает, сцепляются друг с другом и корягами и перекрывают движение.
Высокий и тонкий, какой-то гибкий, как ласка, с темными, блестящими как южные вишни глазами. И на гладкой, матовой смугловатой щеке темнела умильная девчоночья ямочка.