Единственная для Хранителя Закона - стр. 18
– Доброе утро, – произнесла я и чуть склонила голову.
Деми повторила за мной в точности и тут же села рядом с какой-то ужасающе худой женщиной.
– А вы научите меня рисовать? – непосредственно спросила моя малышка. – Это ведь ваши акварели на стене? Меня зовут Деми, а мою маму Эйлин.
Я поспешила сесть рядом с дочерью, чтобы успеть пресечь фонтан ее дружелюбия.
– Очень приятно, – тихо сказала женщина. – Меня зовут Карин.
Больше она не сказала ничего. Так и сидела, сгорбившись и глядя себе в пустую плоскую тарелку.
Но Деми ничуть не огорчилась таким сухим ответом. Она принялась осматриваться, поглаживать кончиками пальцев скатерть и всячески выражать миру свое прекрасное настроение. А я, невольно проследив за взглядом Карин, заметила, что в центре плоской тарелки имеется какая-то магия. Маячок? Совершенно непонятно и, главное, как-то бессмысленно.
– Мамочка, а куда ты смотришь? – спросила Деми.
И я, показав пальцем на загадочное заклятье, пояснила:
– Тут есть немного магии.
Дочка ничего не успела ответить: в столовую влетела вереница глубоких тарелок, до краев наполненных кашей. И в один момент эти кашеносцы опустились ровно в центр своих плоских тарелок.
– Так вот зачем это нужно, – глубокомысленно произнесла я.
Каша была куда вкусней, чем вчера. В ней даже попадались мясные волокна.
– Хотите?
Обернувшись на голос дочери, я увидела, что оно пододвигает свою тарелку Карин.
– Я уже наелась, – добавила Деми.
– Отдай маме, – тихо сказала Карин.
А я, зная, что Демельза никогда и ничего не делает зря, только покачала головой.
– Вам проще согласиться, Карин, Деми может быть крайне упрямым ослёнком.
– Да, – гордо подтвердила дочь.
И Карин, чья тарелка уже опустела, подтянула к себе предложенную добавку. И в этот момент я увидела, что от ее правой кисти практически ничего не осталось!
– Это мой предпоследний день здесь, – тихо сказала женщина. – Кто возьмет калеку на работу?
А мне стало понятно, отчего акварели, украшающие стены, выглядят так неряшливо. Профессионально и неряшливо одновременно.
– Рабочий поселок?
– Они не берут ни стариков, ни калек, ни детей, – покачала головой Карин.
Деми хлюпнула носом, и женщина тут же принялась утешать ее, убеждать, что все будет хорошо. И что она не пропадет, особенно с такой доброй мамой.
А я уже понимала, ради чего Деми притащила меня в столовую. Кажется, она уже выбрала себе няню. Когда же я пойму, как работает ее дар? И не приведет ли он мою дочь к сумасшествию? Все провидцы, которых я видела, были безумны! И все как один пророчили ветреный венец. Даже смешно, если честно.
– Карин, вчера я нашла работу, – тихо сказала я. – Но до первой выплаты далеко. Сейчас я могу предложить вам только пять сагертов. После – те же пять и крышу над головой.
Придется искать квартиру с тремя спальнями. Или же Карин придется спать в комнате Деми. Ох, все зависит от того, сколько будет работы в Академии!
– Но все через клятву на крови, – честно добавила я. – У меня нет никого ближе и дороже Демельзы.
По впалым щекам Карин потекли слезы. Она не смогла ничего ответить и только кивнула. А после тихо-тихо сказала:
– Присматривать за малышкой – это не работа, квэнни. Я могу делать это просто за стол и кров.
– Кем я буду, если воспользуюсь вашим бедственным положением? – Я покачала головой. – Тогда, я думаю, мы заключим договор в присутствии квэнни Риллы. И она позволит вам, Карин, остаться в Лисьем доме еще на месяц.