Единственная для Хана - стр. 7
Однако дальше неминуемо всплывают другие кадры. Как он меня от Психа спас, как с его людьми разобрался.
Не только плохое между нами было. Отрицать нельзя.
А с другой стороны — Хан же меня не просто так выручал. Делиться не хотел. Считал лишь своей добычей. Личной собственностью. Да, именно так он ко мне относился. Будто я его вещь, и все уже решено.
Что-то не было ни ухаживаний, ни разговоров.
Стоп. Да о чем я? Ухаживания это когда отношения есть. Нормальные. А Хан мне четко дал понять, что именно его интересует. И это уж точно никак не связывается с отношениями.
Глупости в голову лезут.
Как будто бы мне самой отношений с ним хотелось. Нет. Ни капельки. Вот что опять за ерунда в мыслях?
В общем, как приехала я к бабушке, так и уехала. Намного раньше, чем собиралась. Потому что про Хана перестать думать никак не могла.
Здесь же куда не глянь — все про него.
Новая крыша. Забор. Огород. Дрова. И еще как назло он распорядился всякой техники для бабули купить. Ей сказал, что это все помощь для пенсионеров. Но я-то понимала, где правда.
Некрасиво выходило, конечно. Хоть Хан и бандит. Однако бабушке моей сильно помог.
А я вот так — подставила его.
Просто выхода другого не было.
Старалась напомнить себе, что и бабушке моей он помогал не без причины. У Хана на все причина имелась. Порочная. Темная. И меня бы он не пожалел.
Вот как сейчас.
Смотрю на него — сердце от страха сжимается.
Этот тяжелый взгляд. Этот мрачный оскал. И вообще, то, как Хан выглядит сейчас. Будто хищный зверь готовится к прыжку.
Под его пристальным вниманием с трудом дыхание перевожу.
Нет, с Имрановым и правда спокойнее. Хотя если бы не вынужденная необходимость, замуж бы за него не пошла.
От таких людей лучше держаться подальше.
От людей вроде Хана.
Но какой выбор у меня был?
Бабушке стало плохо. Поехала к ней. В больницу. Потом, когда домой выписали, решила задержаться.
Договорилась и в универе, и в магазине. Неделя прошла спокойно. Бабуле стало легче. А дальше…
К нам приехал Костик. Побитый до такой степени, что буквально живого места нет. Еще и с порезами. Больно смотреть. Бабушку от такой картины чуть удар не хватил. Дурно ей стало. Сердце закололо.
Брат мой непутевый. В очередной переплет влез.
— Обманули меня, — сказал. — Подставили. Перевернули все так, будто я деньги украл. А я ни копейки не трогал. Ну что я, совсем дебил? Красть у самого Имранова. Я же не псих. Не самоубийца.
— Что?!
До сих пор помню, как похолодела тогда.
— Ты Имранова обокрал? — выпалила.
— Нет, Вась, ну ты чего. Говорю же, не брал я ничего. Чем хочешь поклянусь! Только скажи. Да вот хотя бы бабушкиным здоровьем. Веришь? Я…
— Вот этим точно клясться не надо!
— Вась, да я…
— Что ты наделал, Костя?
— Ничего. Честное слово. Ничего я не делал, Васька. Ну то есть делал много. Хорошо выполнял свою работу. Имранов мне доверять стал, поручал более серьезные дела. И в итоге — знаешь, как бывает? Зависть. Позавидовали мне другие. Решили подставить. А я когда понял, что к чему, стало слишком поздно. Имранов им поверил. Четко обставили все. Да я бы и сам поверил.
Вот так, значит.
Брату не верила. Но это я.
А бабуля…
— Ох, Костик, что же теперь делать? — запричитала.
Бледная. Перепуганная.
— Нормально все будет, — сказал брат и на меня взгляд перевел. — Надо, чтобы ты замолвила пару словечек. Перед Имрановым.