Единственная для эшра. Тень. Книга 3 - стр. 19
Но Алан больше не в состоянии сдерживаться, не в силах ждать её прощения. Если он сейчас не овладеет ей, то свихнётся, поглощённый безумным желанием. Оно настолько мощное, что сознание ушло на второй, а может и на третий план. Тело двигается само, на одних лишь древних инстинктах. В какой-то момент Рина перестаёт сопротивляться, не имея больше сил идти против желаний собственного тела. Она слишком долго ждала его возвращения, грезила им во сне и наяву, вспоминая его прикосновения, его голос. И сейчас она не хочет думать ни о чём, она хочет ощущать его каждой клеточкой своего тела. Это полное безумие. Им не важно, увидит ли их кто-нибудь в этот момент, не важно, что будет потом. Они существуют лишь здесь и сейчас. Они существуют на кончиках пальцев, в аромате друг друга, в этом остром первобытном удовольствии. Нет мыслей, лишь эмоции и чувства. Их тела звенят от напряжения, словно высоковольтные провода. Воздух искрит от бушующих энергий. Сейчас Алан воспринимается Риной иначе: больше энергии, силы, ярости. В нём живут бури и грозы, его сердце почти поглотила тьма. Она даёт много силы, но она обманчива, иллюзорна, после неё всегда только пепел и разрушения. Но так не должно быть! Тьме не место в его сердце! Энергия Рины ворвалась в него живительным потоком, выжигая липкую тьму, освобождая его душу и сердце. Они замкнутая друг на друга система: когда одному хорошо – хорошо обоим, когда одному плохо – второй страдает вместе с ним. Они воссоединились, и баланс энергий в их душах и телах восстановился, энергия вновь свободно циркулирует в них как в едином организме. Больше нет места тьме, которая всегда заполняет образовавшиеся пустоты. Она ждёт своего часа и всегда приходит сама. Тогда как к свету надо стремиться самому, прилагать усилия, бороться с соблазнами, превозмогать слабость и лень. Это трудно и потому так просто не заметить, что ты уже не тот, что прежде и с каждым днём уходишь во тьму всё дальше. Если этот путь начат вдвоём, то должен продолжаться дальше вместе, только так тьма отступит и не посмеет вернуться вновь.
Для Рины странно вновь быть в объятиях Алана, чувствовать его руки на своей коже. Тело блаженствует, а душа в смятении. Что это было? Какое-то сумасшествие. Наваждение схлынуло, оставив после себя чувство неловкости и основательно покорёженный тренировочный зал. Алан в не меньшем смятении, чем Рина, его сознание очистилось от тьмы, и теперь, он с острой ясностью видит в кого он превратился за последнее время, что он творил, как себя вёл, как думал. Как он мог?! Он мечтал вернуть свою семью, вернуть любимую, но лишь всё испортил!
Рина молча, встаёт и идёт в душевую. Он чувствует, что она начинает злиться на него, на себя, на обстоятельства. Она не желает подчиняться ни ему, ни кому бы то ни было. Но он не хочет её ни к чему принуждать! То, что произошло сегодня, было ошибкой, его ошибкой. Он идёт за ней в душ, и молча, наблюдает, как струи воды стекают по её прекрасному телу, все нанесённые им во время боя раны уже исчезли, словно их и не было. Но с душевными ранами так не бывает, они восстанавливаются долго или не проходят совсем. Вот и сейчас он чувствует исходящие от неё волны обиды и боли. Он не хочет, чтобы так было! Не желает причинять ей боль! Он подошёл к ней сзади, поцеловав основание шеи, там, где стоит его брачная метка. Она вздрогнула, но не отстранилась. Он прошептал: – Прошу, прости меня, – вложив в эту нехитрую фразу все свои чувства. – Я, правда, не могу без тебя, любимая. Во что я превратился? Тьма чуть не сожрала меня с потрохами. Я на всё готов ради тебя. Слышишь? Только не закрывайся от меня, не отталкивай, прошу, – в его голосе мольба и отчаяние.